Это называется — лагутентный гомосексуализм. Ты вроде как спишь с женщинами и даже способен вырастить и воспитать вполне законно (тобою) произведенное чадо, но при этом одеваешься, мыслишь и говоришь как ортодоксальный педераст. Прямо как в ситуации с вокалистом суперпопулярной группы «Мумий Тролль» (группу «Мумий Тролль» обычно принято снабжать устаревшим префиксом «рок-» и хвалить за музыкальное новаторство, но меня они просто бесят, особенно фронтмэн).
— Ты зачем пришел? — как обухом по голове вдруг вопрошает Игорь Петров.
— Не знаю, — говорю. — Я думал, что принес тебе фотки, но если нет, тогда я как раз собирался у тебя спросить: зачем я пришел? А заодно объясни, зачем ты занимаешься сексом с престарелыми мужчинами, компьютерами и бутылками из-под кока-колы.
«Зачем ты пришел сюда, парень?» — всплывает в моем мозгу. Строчка из песни, ее очень давно (когда я был в движении) придумал мой друг Липкий. Мы тогда все придумывали песни различной степени бездарности и идиотизма. Считалось, что мы занимаемся музыкальным творчеством.
Липкий имел в виду не конкретное место, а вообще мир — он всегда все сводил на максимально глобальные вещи (а мир и есть единственная максимально глобальная вещь). Сейчас он шьет кроличьи шубки в колонии общего режима в Челябинской области, где отбывает срок за распространение наркотиков в особо крупных размерах. Это единственный человек, с которым я переписываюсь не по Интернету. Надо сказать, я (как и вы, как и все счастливые обладатели компьютера и выделенной линии) отвык писать большие информационные порции от руки. Каждый раз в процессе создания очередной эпистолы у меня болит правая ладонь — так, как будто я неистово дрочил все предыдущие сутки… Адрес на конверте строгий и лаконичный: Челяб. обл., г. Бакал-2, а/я 5-й отр. Фамилия, имя… хотя нет, фамилия-имя теперь пишутся над адресом.
Строчка всплывает и уплывает. На вакантное место среди извилин плюхается снова Петров (а еще — на периферии — Ролан Факинберг, увлеченно наблюдающий за двумя орально сексующимися пидорами). У Петрова есть еще одна особенность: он никогда не садится, он всегда плюхается.
— Вспомнил, — произносит Петров тоном школьной учительницы физики, которая посреди урока вдруг вопреки здравому смыслу забыла закон Ома. — Мы хотели обсудить твое следующее задание.
Обсуждение моих «следующих заданий» обычно состоит в том, что: я, Петров и еще несколько редакторов идем на кухню, там пьем чаек с печеньем (горячая вода — из вбитого в аппарат пластикового бочонка), а под конец действа Петров произносит краткую формулировку. Пример краткой формулировки: «Фоторепортаж с нелегального чемпионата по боям без правил — возьмешься? У нас есть человек, готовый сделать текстовый материал».
