Уже одевшись, Толик поправлял халат и ответил все тем же шутливым тоном:
— Так я ж говорю, кризис… Нам тоже зарплату людям нечем платить, приходится сокращать штаты. Ну ладно, мы скоро… — сказал он, разворачиваясь ко входу на лестницу. — Я, между прочим, заступался за тебя…
Он с усмешкой отошел от нее и стал удаляться. Она проводила его брезгливым взглядом и скорчила ему в след рожицу.
* * *
Толик шел по коридору травматологического отделения больницы в белом халате, смотря по дверям палат на номера. Впереди была комната отдыха с общим телевизором, креслами и диванами. Она начиналась прямо с коридора, не имея этой стены, и видно было всех смотрящих телевизор больных, точнее временных инвалидов. Там же, возле телевизора, стояла еще и новогодняя елка. Перевязанные и загипсованные инвалиды сновали туда-сюда по коридору, кто на костылях, кто передвигался, опираясь о стены. А когда Толик подходил к палате Пети, один из смотрящих телевизор больных закричал кому-то в дверь открытой палаты:
— Колька, иди скорей, «Чрезвычайное происшествие» началось!
Сразу из нескольких палат начали в спешке, насколько это возможно, выходить больные, даже те, кто был с перевязанной головой и глазом. Из палаты Пети один больной с загипсованной рукой и ключицей выкатывал другого в инвалидном кресле с загипсованными обеими ногами. Толик удивленно смотрел на это зрелище. Инвалиды оживленно занимали оставшиеся удобные места, пихая друг друга. Те, кто не смог усесться поближе к телевизору, вставали рядом, не желая отходить далеко. Взглянув на экран, Толик сразу понял, почему они очень любили эту передачу. Когда показывали катастрофы и они видели, что кто-то поломался еще больше, чем они, им становилось немного легче. Усмехнувшись, Толик зашел в палату и закрыл за собой дверь.
Петя лежал с загипсованной ногой на растяжке и, увидев Толика, сразу возбужденно заерзал и воскликнул:
— О, Толик! Как ты вовремя! Как раз инвалиды все выперлись, — он повернулся к сидящему возле него на стуле брату и нетерпеливо сказал: — Федь, покажи ему!
Толик подошел к койке Пети, недовольно качая головой и рассматривая гипс. Федя поздоровался с Толиком и сказал Пете:
— Ну ты погоди… Инвалиды-то вышли, но я-то не могу… Как пулемет…
Толик пожал руку Пете, которая оказалась не сломанной, и спросил:
— А че он мне должен показать?
— Щас увидишь! — взволнованно ответил Петя. — Удивишься!
Он вопросительно кивнул Феде. Тот лишь развел руки в стороны и поджал губы.
