— Да ерунда это, телевизор этот… Он и рядом не стоит тех денег, которые мы с этими рублями потеряли…
Отойдя от шока, Толик согласно кивнул и сел в кресло. Потом посмотрел на поправляющего одежду друга и сказал, явно в его поддержку:
— Да-а… Валюта уже начала скакать, как в девяносто восьмом. У меня на работе один чел телевизор еще до нового года с балкона выкинул. Тогда еще по двадцать копеек в день только рост был… Интересно, че он сегодня там разбивает?
Услышав, что ее муж не один такой, Юле стало немного легче, и она спросила, больше переживая за своего мужа и за еще целое имущество, чем за саму кризисную рыночную ситуацию:
— Когда уже это кончится, Толик? Что там у вас говорят?
— Да что там могут говорить? — махнул рукой Толик. — Все на правительство надеются, что оно остановит…
— Остановить рост доллара могу только я… — уверенно перебил его Петя.
— Чего-чего? — из-за слившихся воедино своих и его слов не расслышал Толик.
Петя в этот раз промолчал про рост доллара и, покосившись на разбитый телевизор, спросил:
— Может, все-таки доллары купить, пока не поздно? Как думаешь?
— А если он завтра упадет рублей на несколько, как в девяносто восьмом? — с сомнением покачав головой, ответил Толик. — У нас тоже все на нерве уже сидят, товар-то за валюту закупают. А саму валюту закупать-то теперь накладно уже, и, когда остановится этот курс гребаный, никто не знает.
— Я ж тебе про че и говорю, — сказал Петя с горестью в голосе. — Если кто и может остановить рост доллара, то только я.
— Как это? — не поверил ему Толик и усмехнулся.
Петя взглянул на него так серьезно, что Толик сразу спрятал улыбку. Потом Петя перевел взгляд на жену и, явно не желая говорить при ней, попросил ее:
— Юль, сделай нам чаю, что ли…
Она сразу встала и пошла из комнаты. Дождавшись, пока она выйдет, Петя тоже сел в кресло и сказал, глядя на Толика:
— Ты же знаешь, какой я невезучий. Помнишь, как в девяносто восьмом было? Когда доллар начал расти… Вы ж тогда уже соображали в этом?
Он посмотрел на обоих собеседников, когда-то учившихся в одном классе школы. Но так как Федя был загружен своими мыслями и даже отвернулся в окно, ответил только Толик:
— Ну да… Я уже в институт поступал…
— Ну вот, — продолжил Петя, не обращая внимания на промолчавшего брата, — я тогда решил купить, потому что все уже говорили, что по двадцать пять будет. Я купил еще по двадцать. А на следующий день он рухнул, их принимали уже по двенадцать.
