Можешь себе представить, сколько мужества требовалось для такого поступка? Девушке, которой не позволяли бывать с людьми, которую не пускали в школу, держали в самом настоящем заключении? Слепой девушке? Можешь хоть на мгновение осознать силу отчаяния, заставившего ее окунуться в джунгли Атланты?
– Тогда ты ее и встретила? Когда она, отчаявшись, сбежала?
Рэнди коротко кивнула. События десятилетней давности были так свежи, точно это случилось вчера.
– Она плакала. Молча, но так горестно, будто кровоточила ее душа. И была очень грязной. Боже!
Сколько раз она, должно быть, падала, перебираясь из одного места в другое, не имея ни малейшего понятия, что делать или куда идти! Уже стемнело, квартал сомнительный, полно всякой шпаны. Даже испачканная, одежда ее казалась слишком шикарной для этой части города. Когда я увидела ее, свернувшуюся калачиком на краю тротуара, то решила, что это юная богатая дурочка, забредшая в трущобы из любопытства, а может, просто поссорившаяся со своим дружком. У меня самой было бед по горло, и невзгоды богатеньких казались мне пустяковыми. Я остановилась, чтобы посмеяться, и осталась, чтобы помочь. Но она помогла мне куда больше. Позабыв о своем несчастье, выслушивала рассказ о моем. И вдруг предложила мне такую жизнь, о какой я даже и мечтать не смела.
Предложила кров для меня и ребенка, которого я ожидала, а потом предоставила мне возможность получить образование.
– Взамен на это? – Патрик жестом обвел кухню, подразумевая все то, что она делала в доме.
Рэнди покачала головой.
– Ни на что не взамен. Я это делаю потому, что мне нравится. Ничего другого я не хочу.
Джордана в соседней комнате отложила гитару.
Смеясь, она обернулась к Кэсси, и волосы блестящим шелком накрыли ее плечо.
– Итак, ты отправилась с ней в школу в Швейцарию. – Он говорил с Рэнди, но глаза его были обращены на Джордану. – А потом вы вернулись в Джорджию. Ты получила образование, могла бы сделать карьеру. Почему ты осталась с ней?
– А зачем мне ее покидать? Лучше Джорданы человека не сыщешь. К тому же я ей стольким обязана!
Патрик в ответ лишь пожал плечами.
– А отец Кэсси?
– Он в этой истории посторонний. Отец Кэсси исчез. из моей жизни до того, как я обнаружила, что беременна. Я была влюблена без памяти, души в нем не чаяла, ни о ком, кроме него, думать не могла. Так переживала.
Теперь-то я полагаю, что в проигрыше остался он.
Руки Джорданы обвились вокруг ребенка, ее длинные изящные пальцы помогали неуклюжим детским пальчикам извлекать осторожные аккорды. Он отвернулся, оторвав взгляд от женщины и малышки, и сузил глаза на Рэнди:
