Скользнув губами по шее, Рафаэль принялся раздеваться, суетливыми, нетерпеливыми движениями, будто ему поскорее хотелось прижаться к ней всем телом, и Элена с трудом сама могла этого дождаться. Первой на пол полетела рубашка с несколькими уже оторванными пуговицами, а следом и все остальное. И не было сейчас ничего важнее, чем его прикосновения, чем его разгоряченное тело, льнувшее к ней. А подхватив Элену на руки, Рафаэль прижал ее спиной к стене и медленно протиснулся в нее, подогревая головокружительные ощущения настойчивым поцелуем, приправленный тихими стонами обоих. Но не только губам он уделял такое внимание. И не сбавляя темп, Рафаэль немного приподнял ее и накрыл ртом чувствительные точки груди, дразня их горячим, влажным языком. Элене оставалось лишь держаться за его плечи, крепко обвивая ногами талию, и упиваться блаженством таких щедрых ласк любимого мужчины.
Она и не заметила, как они оказались на мягком ковре в ванной комнате, где Рафаэль продолжил искусно томить ее тело, горящее в диком пламене. Но это было гораздо больше, чем могло вынести ее уязвимое сердце, боящееся последствий. И следом за экстазом нахлынули пустота и обида, которые затаенно поджидали своего выхода.
И лежа под неподвижным телом Рафаэля, который лишь щекотал шею неровным дыханием, по лицу Элены покатились первые слезинки. После такого прекрасного секса у нее осталось чувство, что ее использовали, потому что между ними не было ничего, кроме сухого удовлетворения желаний. Рафаэль оставил в душе еще одни воспоминания, о которых потом больно будет думать.
Наконец, он приподнялся и тут же нахмурился, заметив ее тихие слезы.
— Что случилось?
Она молчала, и когда Рафаэль попытался придвинуться ближе, уперлась руками ему в грудь.
— Ни в чем.
— У любых слез есть объяснения.
— Рафаэль, отстань от меня. Ты получил то, что хотел, а теперь уходи.
— Что? Что за перемена настроения? Каких-то пять минут назад ты обнимала меня и со стонами шептала мое имя, а теперь вот так грубо выгоняешь?
— Кому нужны пустые нежности.
— Пустые?
— Да, пустые. Мы можем поцеловаться, сказать друг другу как все было прекрасно, ну а что потом?
Тихие слезы уже рвались перерасти в рыдания. В такие моменты нервы совсем не к черту. Прикрыв глаза рукой, Элена закусила губу и попыталась успокоить себя — нет причин превращаться в тряпку.
— Элена, — тихо позвал Рафаэль наклонившись к ее губам, — милая, я совсем не могу тебя понять. Расскажи мне, что с тобой происходит?
