- Это мой ребенок! - выдавил он хрипло и стал спускаться вниз.
Догнав его у лестницы, она впервые за все их знакомство начала умолять. В глазах Келли стояли слезы, отчего казалось, будто из-под ресниц струится серебро.
- Что ты делаешь? Немедленно отдай его мне! Он плачет, потому что хочет есть. Дэниел, прошу тебя! Ты соображаешь, что делаешь?
- Это мой сын!
- Откуда тебе знать...
- Еще бы мне не знать! А ты будешь дурой, если станешь отрицать.
- Дэниел, верни мне ребенка!
- Его место в Камерон-холле.
Келли от удивления даже рот раскрыла. Она еще никогда не видела Дэниела таким ошарашенным.
- Но ему едва исполнилось два месяца! Ты не умеешь заботиться о нем, Дэниел. - Из ее глаз покатились слезы. - Он плачет от голода, верни его, пожалуйста.
Губы его скривились в язвительной ухмылке.
- Ты ведь даже не собиралась сообщать мне о нем?
Она покачала головой:
- Нет, собиралась.
Наверное, она лжет. По-прежнему такая красивая! И он все еще любит ее. Нет, ненавидит... Он и сам не знал теперь, что чувствует.
- Когда же, позволь узнать? - заорал он что было мочи.
- Ты слова не дал мне вымолвить. Явился сюда со своими обвинениями...
- Ты знала, что я вернусь! Или, может быть, рассчитывала, что я сгнию в лагере для военнопленных?
- Черт побери, Дэниел, я не позволю тебе отобрать моего сына!
- Моего сына. И он будет носить мое имя, - сказал новоиспеченный папаша, именно сейчас осознав, что обязательно заберет ребенка. С Келли или без нее.
- Но как ты его вырастишь? - крикнула она в отчаянии."
Конечно, матерью своему сыну он стать не сможет, и тем не менее Джард поедет с ним в Камерон-холл.
Остановившись, он с улыбкой оглянулся через плечо:
- Очень просто - найду ему кормилицу, И часа не пройдет.
- Ты не посмеешь!.. - еле слышно произнесла она.
- Он Камерон, Келли. И сегодня же уедет на Юг.
- Ты не посмеешь его отобрать. Он мой!
- И мой тоже. Зачатый при весьма печальных обстоятельствах. А теперь едет домой. Это вопрос решенный.
- Но он дома!
- Нет, его дом на Юге, на реке Джеме.
- Я привлеку тебя к ответственности через суд! - пригрозила она.
- Закона больше нет, Келли, - устало отозвался Дэниел; - Есть только война.
Она шла за ним следом. Неужели не понимает, что он ждет ее решения? Ждет ее следующего шага, когда она, презрев свою гордость, будет умолять взять ее с собой?
Вот она, та сладкая месть, о которой он мечтал темными ночами!
Странно, конечно, что он совсем не чувствует того сладостного удовлетворения, которое ему представлялось.
