Он хотел.., ее. Хотел отчаянно, яростно. Вот, сейчас.., схватить, крепко прижать к себе и почувствовать нежность ее плоти.
Пусть она выкрикнет его имя, что бы ни побудило ее к этому - гнев, отчаяние, любовь или ненависть.
Дэниел хотел мести, но больше всего хотел утолить жар, который сжигал его, и жажду, что мучила его и день и ночь - в бою ли, в седле, в редкие моменты затишья или даже среди оглушительной канонады и криков умирающих...
- Язык проглотила? - хмыкнул он. Черт возьми, как трудно говорить! Губы его скривились в горькой усмешке. - Очень странно. Разве ты меня не ждала?
Камерон не осмеливался прикоснуться к ней. Пока. Он просто взял из ее рук ковш, зачерпнул из ведра воды и стал пить.
Вода была холодная, свежая. Но она не загасила огонь, снедавший его изнутри.
Она наверняка исподтишка наблюдала за ним: жилка на нежной шее забилась еще сильнее;
- Странно, что вода не отравлена. Может быть, в ней есть хотя бы битое стекло? - буркнул он и приблизился к ней.
Его голос - хрипловатый, низкий, напряженный - дрожал от избытка эмоций.
- Вы словно привидение увидели, миссис Майклсон. Ах да, вы, должно быть, надеялись, что я к этому времени уже стал привидением, давным-давно пав на поле брани и обратившись в пыль? Нет, ангелок, как видишь, я здесь. - Он на мгновение умолк, затем снова саркастически улыбнулся. - Черт возьми, Келли, ты все так же красива! Надо бы просто-напросто тебя задушить - вцепиться в это красивое горло и задушить. Но ведь даже если тебя не будет, ты по-прежнему будешь мучить меня!
Келли наконец овладела собой, гордо расправила плечи, вздернула подбородок и заговорила тихим голосом, всем своим видом давая понять, что обращать внимание на колкости ниже ее достоинства.
- Полковник, пейте и, будьте любезны, езжайте своей дорогой. Это территория Союза, и ваше присутствие здесь нежелательно.
Женщина тихонько оттолкнула его и, высоко подняв голову, двинулась к дому.
- Келли! - В голосе его звучала ярость, впрочем, в том, как он произнес се имя, ей почудилось вновь проснувшееся желание.
Она бросилась бежать.
- Келли! - снова крикнул он. Горечь, копившаяся в нем в течение целого года, наконец прорвалась. Дэниел бросился за ней.
Женщина хлопнула дверью у него перед самым носом и закрыла ее на засов. Он навалился плечом и забарабанил по ней кулаками.
Наконец послышался треск ломаемой древесины.
- Прочь, Дэниел! Возвращайся к своим солдатам, к своей армии - на свой Юг!
