— А что нам до новой власти? Был царь, его скинули; будет теперь новый царь… Испокон веку так…
— Нет! Больше не будет царя! — возражал выехавший некогда на заработки в город и там присоединившийся к восставшим рабочим и прозванный за это в ауле Итин-Али — Красный Али; кстати, он безвозмездно обучал желающих грамоте, — как умел, конечно.
— Так не бывает! Какая же страна без царя?
— Но говорю же: нет царя!
— А кто правит?
— Народ.
— Как это «народ»?! Все вместе, что ли?
— Народ выбирает людей и доверяет им править. Вы же избрали меня в ауле сельсоветом…
— А если так, почему меня не спросили? Разве я не народ? — оскорбился какой-то старик и просунул руку под шубу, почесал бок.
Итин-Али растерялся, обещал непременно выяснить, народ или не народ этот старик, и поспешно заговорил о другом:
— Скоро наступят хорошие времена, дайте справиться с трудностями, люди добрые!
— Сперва надо справиться с голодом, — упрямо возразил старик.
— Мне поручили сказать вам, что надо засеять поля…
— Будто сами не знаем! А чем засевать? Вшами, что ли?
— Обещали помочь, но много не могут. Надо собрать свое зерно.
— А детей голодом морить?
— Поймите, люди добрые: чем больше посеете, тем больше будет зерна. Вам же лучше! А теперь весна, много съедобных трав: крапива, щавель, подорожник, мята, заячья капуста, лесной лук, скоро будут земляные яблоки, разные ягоды…
«Сельсовет» Итин-Али почти умолял жителей аула; да и какой он был, в сущности, «сельсовет» — ни двора, ни конторы, ни печати в кармане…
— От зелени, дорогой, мы уже позеленели; чего доброго, осенью пожелтеем и опадем, как листья.
— Землю надо вспахать!
— Для чего?
— Посеять зерно, вырастить урожай.
— Ты, дорогой, дай зерно, а мы знаем, что с ним делать. Дай, покажи, что пришла новая власть!
— Обещали, а пока нет у меня… Но у вас же есть хоть немного.
— У кого?!
— Я видел, вчера твоя жена молола на ручных жерновах…
— А знаешь, сколько аллах дал мне детей?
— Не знаю.
— Шесть птенцов ждут с раскрытыми клювами, есть просят!
— И все-таки прошу: не оставляйте землю пустой! Она теперь ваша, будьте ж хозяевами: земля отблагодарит сторицей… Вот спросите Мутая, я же правду говорю, земля ваша, — так обратилась ко мне за помощью советская власть в ауле Чихруги.
— Наша, говоришь? А как поспеет зерно, потребуют одну мерку на выкуп земли, другую мерку для мечети, третью мерку — тебе, а что мне останется?
— Да не надо мне ничего! И на выкуп земли не надо платить, и мечети не надо платить дань. Скажи же им, Мутай, убеди!
