Отбывающего на родину Кира провожали все — дети, сверстники, взрослые мужи, старики и сам Астиаг верхом на коне. Говорят, что все они, возвращаясь домой, не могли удержаться от слез. Говорят также, будто Кир сильно плакал при отъезде, и что многие из тех подарков, которые дал ему Астиаг, он раздал своим сверстникам. Даже мидийский наряд, который на нем был, он снял с себя и отдал тому, кого более всего любил. При этом добавляют, что все, кто получил от Кира подарки, отнесли их к Астиагу, а тот вновь отправил их к Киру. Но Кир отослал их мидянам и велел передать деду следующее:
— Если ты хочешь, дедушка, чтобы я вновь приехал к тебе и никого не стыдился в Мидии, пусть подарки останутся у тех, кого я одарил. Услышав эти слова, Астиаг поступил так, как просил его Кир.
Рассказывают также (если позволено будет здесь вспомнить об одной любовной истории), что, когда Кир уезжал и расставался со своими родственниками, они, прощаясь, целовали его в уста по — персидскому обычаю.[34] И поныне еще персы поступают таким же образом. Какой-то мидянин,[35] благородный и красивый, до безумия влюбленный в Кира за его красоту, долго стоял поодаль. Увидев, как родственники целуют Кира, он отошел в сторону. Когда все остальные ушли, он подошел к Киру и спросил его:
— А меня, Кир, ты не признаешь своим родственником?
— А что, — отвечал Кир, — ты тоже мой родич?
— Разумеется, — отвечал тот.
— Потому-то ты так пристально вглядывался в меня, — сказал Кир. — Мне кажется, я не раз замечал, как ты смотрел на меня подобным образом.
— Я все время хотел подойти к тебе, но, клянусь богами, все стеснялся.
— Тебе не надо было стесняться, раз ты мне родственник. Произнеся эти слова, Кир подошел к нему и поцеловал его. Получив этот поцелуй, мидянин спросил:
— Разве у персов тоже существует обычай целовать родственников?
— Разумеется, — отвечал Кир, — особенно при встречах после разлуки, или же при расставании, когда они куда-нибудь уезжают.
— Тогда, пожалуй, тебе придется еще раз поцеловать меня. Я ведь тоже уезжаю, как ты сам видишь.
Кир поцеловал его еще раз, попрощался и уехал. Но не успел он отъехать на сколько-нибудь значительное расстояние, как этот мидянин догнал его на взмыленном коне. Увидев его, Кир спросил:
— Ты, наверно, забыл мне что-то сообщить?
— Нет, клянусь Зевсом, — отвечал тот, — но я встретился с тобой после разлуки!
— Но, родич, после весьма недолгой разлуки!
— Почему же недолгой? — возразил мидянин. — Разве ты не знаешь, что и мгновение кажется мне необыкновенно долгим, если я не вижу тебя, такого красавца!
