ВЛАД. А если я тебе скажу, что об этом нельзя?
НАВОДЧИК. Сказать можешь.
ВЛАД. Неужели это тоже ошибка?
НАВОДЧИК. Ты о чем?
ВЛАД. Об этом. (Указывает на вышку.)
НАВОДЧИК. А что, мне нравится. И многим, знаю, тоже.
ВЛАД. А дальше что?
НАВОДЧИК. Слушай, после шампанского я туго соображаю. Ясней нельзя?
ВЛАД. Мне не на кого опереться.
Входит Орех.
Еще один красавец.
ОРЕХ. Да, я хорош собой, не спорю.
ВЛАД. Не стыдно в тридцать пять лет в бирюльки играть?
ОРЕХ (Наводчику). Что это с ним?
НАВОДЧИК. Ему не на кого опереться.
ОРЕХ. Ну и не опирайся. Какие проблемы? Ты же всегда волка-одиночку из себя корчил. А теперь что, в жилетку поплакаться захотелось? У меня жилетка только для баб.
НАВОДЧИК. Ты всегда недооценивал нашу общественную жизнь. Думал, если ты хорошо кулаками машешь, то можешь что-то переиначить. Ничего подобного. Тихой сапой все всегда возвращается туда, где должно быть.
ОРЕХ. А ты сам у себя в мэрии не в бирюльки играешь? Я только довожу до полного идиотизма твои же собственные идеи.
ВЛАД. Значит, ничего не выйдет?
ОРЕХ. А что должно выйти, ты нам сказал?
ВЛАД. Неужели это само по себе ясно не было?
ОРЕХ (Наводчику). Тебе ясно? Мне – нет.
НАВОДЧИК. Ты думал, что если мы с людей переключимся на крыс, то все изменится.
ВЛАД. Ну ни сразу, но постепенно.
НАВОДЧИК. Проще говоря, ты предложил городу не питаться свежим мясом, а перейти на падаль, а потом на лучок со свеколкой.
ОРЕХ. Буду я свеколкой питаться, жди!
ВЛАД. Вы хоть понимаете, что именно сейчас и здесь идет программирование всех наших потомков. Уже сейчас в любом городе страны, когда узнают, откуда мы, сразу спрашивают: «Сидел?» И мы почти всегда отвечаем: «Сидел».
ОРЕХ. Ну и что?
ВЛАД. Посмотрите на Германию. Она всего один раз в истории спустила себя с поводка, с тридцать третьего по сорок пятый год – и все. Вся планета еще тысячу лет будет помнить и не прощать им этих каких-то двенадцать лет.
НАВОДЧИК. Не то сравниваешь, дорогой Владик. Мы не немцы и даже не чеченцы, мы бьем и мучим только сами себя, не других.
ВЛАД. И за это нас называют черной дырой человечества.
ОРЕХ. Мне наша дыра в самый раз, а вы как хотите.
ВЛАД. Неужели вы думаете, что за это никогда не наступит расплата?
ОРЕХ. О, началось занудство! Я пошел. (Уходит.)
ВЛАД. А ты?
НАВОДЧИК. Ты так никому и не рассказал, где был последние десять лет.
ВЛАД. Ты хочешь знать это?
НАВОДЧИК. Парни говорят, что тебя там хорошо обработали. А как ты начинал! Драка на драке. И все ведь знали, как тебе это не по душе. Тебя удивляло, как все на тебя лезут, зная, что ты непобедим. Так ведь дрались не с тобой, а с тем нежеланием драться, которое у тебя даже на затылке написано было. Никто не мог допустить, что хоть одному не нравится, как они живут. Копченый первым придумал нападать на тебя шоблой, хотя это и шло вразрез с нашими не писанными законами. И что же? Ты и здесь оказался пацанам не по зубам. Тебя гоняли как зайца по всему городу, а ты не давал себя ни разу загнать в угол, да еще умудрялся на бегу дубасить тех, кто вырывался из шоблы впереди всех. Потом Копченый напал на тебя с ножом, но и тут ты вышел победителем. Наконец он взялся за пистолет, и ты послушно сел к нему в джип. Представляю, какие у него были тогда глаза, он думал, что наконец-то победил тебя. Скажи, так и было?
