Тенн слегка сдвинулся, так что Гетт смог поставить проектор на консоль, и они оба смогли видеть и изображение, и экран.
— "Дельта", это генерал Тер-Мукан, "Бесстрашный".
Дрожащая голограмма отобразила человека в знакомой катарнской броне, сидящего на корточках и пристроившего ДС-17 на бедрах. Синий свет смазывал естественные цвета, но темные полосы на броне указывали на красные или оранжевые метки.
— РК-один-один-три-восемь, генерал, на связи.
Пришло время имен.
— Вы Босс.
— Да, генерал, Босс. Наше РВП — четырнадцать-пятнадцать минут.
— У вас нет вооружения, так?
— Нет, и мы в курсе, что у сеповского корабля прямо за нашими шебс есть, — Босс, казалось, проглядел свою речь. — Прошу прощения за выражения, генерал. Но только у вас тут есть пушки.
— Босс, как вы собираетесь действовать?
— Добраться первыми, вытащить быстро, и смотаться еще быстрее. Обычно такой план неплохо работает.
Этейн разозлилась, но понимала, что сердиться на него было бы нечестно.
— Вы можете выразиться более подробно?
— Хорошо, мы добираемся, залезаем в кокпит, блокируемся от вакуума и вытаскиваем людей.
— "Залезать" означает "большой бум", так?
— Нет. Скорчу это нравится, но тут нужна тонкая работа, если пленники вам нужны живыми; взрыв означает мгновенную декомпрессию. Если они вам живыми не нужны, то все проще. У «Омеги» хватает воздуха, и их доспехи все еще способны обеспечить двадцать минут в вакууме. В этом случае мы просто вышибем главный иллюминатор рубки и вытащим их.
Босс слегка склонил шлем набок, словно запрашивая у нее приказ. Так и было.
Цель задания — против безопасности "Омеги".
Такова участь командира. Этейн подозревала, что именно здесь ей придется перестать играть в генерала.
"Омеге" было не обязательно выжить; а вот несколько террористов, которые могли послужить ключом к более широкой организации должны были остаться в живых. Проникновение в кокпит с осторожностью займет время, что значит — сепы прибудут до того, как «Омега» окажется в безопасности.
Личный выбор она сделала мгновенно. Но колебалась по поводу профессионального. Она заметила, что Гетт смотрел на нее, и сразу же перевел взгляд на что-то исключительно интересное на столе.
Босс проявил необычную дипломатичность для лидера отряда, известного отсутствием тонкости. Он не был слеп. Он видел ее, так же как и она видела его, и, возможно, разглядел в ней нерешительного ребенка.
— Генерал, я говорил с Найнером, — сообщил коммандо. — Ему все ясно. Им всем все ясно. Мы подобрались наиболее близко к ключевым фигурам за долгое, долгое время, и это, возможно, уже стоило жизни их пилоту. Пленникам должен быть отдан приоритет. Мы все знаем нынешние правила. Мы тоже рискуем. Нас всех могут испарить.
