— Ну все, спать! — распорядилась наконец мама, так и не открыв глаз.
Наверху, прежде чем мы с Джимом разошлись по нашим спальням, он сказал мне:
— Он ходит по земле.
Я рассмеялся, а Джим — нет. Джордж пошел со мной и, улегшись у меня в ногах, моментально уснул. Ему что-то приснилось — он три раза дернул задней лапой и зарычал. Некоторое время я лежал, прислушиваясь к приглушенной беседе родителей внизу в гостиной, но разобрать ничего не смог.
Я ничуть не устал, а потому поднялся и подошел к столу. Рассказ Бабули навел меня на мысль записать его в тетрадь, пока история была еще свежа в памяти. Если Дэн и был мне чем-то интересен, так это своими вещами: леопардовой шкурой, сушеной головой, топорами, ножами, старинными пистолетами. В остальном же он был ничем не примечательным типом, если не считать паричка, который салфеткой лежал на его плеши. А вот Мэвис родилась в Ирландии, в городе Корк, и речь у нее была просто изумительная. Она выросла вместе с актером Ричардом Гаррисом,[18] который пел про торт на дожде.
Когда я закончил, внизу уже все затихло, и я знал, что родители наконец улеглись спать. Но я все еще не чувствовал усталости, к тому же события прошедшего дня никак не давали успокоиться. Любая мысль о смерти могла вызвать злобный дух Тедди Дандена. Чтобы не допустить этого, я выбрался из кровати и на цыпочках пошел вниз. В кухне я украл печенье, и тут мне в голову пришла мысль посетить Драный город.
Каждая старая деревянная ступенька по пути в подвал жалобно стонала, но храп отца, доносившийся из спальни на задней стороне дома, заглушал мою поступь. Оказавшись внизу, я мелкими шажками стал вслепую продвигаться в темноте, а когда уперся бедром в край фанерного мира, наклонился вперед и ухватился за шнурок выключателя. Солнце загорелось в ночи над Драным городом. Я был почти готов к тому, что фигурки сейчас бросятся врассыпную, но нет: они, видимо, услышали мои шаги и замерли, как по сигналу. Глядя на этих крохотных существ, я на мгновение задумался о собственной малости.
Оглядев фанерный город, я обнаружил бродягу с руками-булавками — он прятался в виноградной беседке, сделанной из зубочисток и зеленых нитей, за домом Мэвис и Дэна на другой стороне улицы. Умные сверкающие глаза напоминали два маячка, обшаривающие темноту.
Занятия начались в день настолько жаркий, что казалось, его украли из середины лета. По традиции, если у тебя была новая одежда для школы, ты ее надевал в первый день. Мама сшила Мэри два платья на швейной машинке. Джим вырос из того, что у него было, и ему купили новые рубашки и брюки в универмаге «Гертц». Я получил его обноски, но плюс к тому — новый комбинезон. Материя была жесткой, как бетон: на меня, все лето пробегавшего в шортах, казалось, повесили груз в пятьдесят фунтов. Я потел, как откормленная свинья, бродил, словно зомби, по школьным коридорам, заходил в библиотеку, в столовую, на спортивную площадку, и целый день, предвещая тяжкие труды, меня преследовал грубый запах новой холстины.
