– Подарок от вас с матерью? – почти в унисон переспросили мистер и миссис Питер. Воришка все эти долгие годы был сиротой.
– Да, моя мать сейчас в Каире. Она написала мне в Дрезден, чтобы я подыскал для вас что-нибудь оригинальное и симпатичное из серебра, и я остановился на этом кувшинчике для сливок.
Оба Пиджинкоута смертельно побледнели. Упоминание о Дрездене неожиданно пролило свет на ситуацию. Это был Уилфрид Атташе, молодой человек, занимавший очень высокое положение, который редко появлялся на их жизненном горизонте и которого они, сами того не ведая, приняли за Уилфрида Воришку и в таковом качестве развлекали в своем доме. Леди Эрнестина, его мать, вращалась в кругах, которые находились за пределами их возможностей и устремлений, а ее сын, скорее всего, в один прекрасный день станет послом. И они залезли к нему в чемодан и ограбили его! Муж и жена в отчаянии смотрели друг на друга. Миссис Питер первой пришла в голову вдохновенная мысль.
– Даже подумать страшно о том, что в доме завелись воры! На ночь мы, разумеется, запираем гостиную, но пока завтракаем, вынести можно все что угодно.
Она поднялась и поспешно вышла, будто затем, чтобы убедиться, что гостиная не лишилась расставленного в ней серебра, и возвратилась минуту спустя с кувшинчиком для сливок в руках.
– Теперь у нас восемь кувшинчиков вместо семи! – воскликнула она. – Вот этого раньше не было. Удивительный провал памяти, мистер Уилфрид! Должно быть, вы спустились с ним вчера вечером и поставили сюда, прежде чем мы заперли дверь, а утром начисто позабыли об этом.
– С головой часто происходит что-нибудь этакое, – произнес мистер Питер с отчаянной задушевностью. – Тут как-то на днях я ездил в город, чтобы оплатить счета, и напрочь забыл, что…
– Привез я вам, несомненно, именно этот кувшинчик, – сказал Уилфрид, пристально его разглядывая. – Он был в моем чемодане, когда сегодня утром я доставал халат, чтобы идти в ванную, но его там уже не было, когда я возвратился в комнату и снова открыл чемодан. Кто-то взял его, пока меня не было в комнате.
Пиджинкоуты побледнели еще больше. Миссис Питер пришла в голову последняя вдохновенная мысль.
– Принеси-ка мне нюхательную соль, дорогой, – сказала она своему мужу. – Мне кажется, она в моей комнате.
Питер бросился вон из гостиной с чувством радостного облегчения. Последние несколько минут он прожил так долго, что золотая свадьба казалась ему не за горами.
Миссис Питер обернулась к своему гостю и произнесла с доверительной застенчивостью:
