— Ну что, релики?! Потанцуем?!
Удары посыпались на застывших парней с такой яростью, что первые, кто получил их, от неожиданности попадали с ног. Кто-то стал отступать, кто-то встал в стойку и отмахивался от рук и ног Бандеры. Очухались они достаточно быстро, и трое или четверо из них из обороны перешли в атаку, но их остановил грозный окрик старшего. Он пропустил самый первый удар и сейчас, тяжело поднимаясь с колен и мотая головой, кричал:
— Сто-оп!!! Не бить!!! Не бить я сказал!!!
Уже кинувшиеся на Бандеру, парни не смогли остановиться и повисли у него на руках, растягивая в стороны и не давая ударить. Один из них по инерции все же ударил Виталия сзади по ногам и, обхватив сзади за тело, не дал ему упасть, и они все вместе изо всех сил пытались сдержать его.
— Ну бейте! Бейте, бля, ну?! — кричал Бандера, вырываясь и махая наполовину свободными ногами.
— Не-ет!!! Не бить я сказал!!! — орал старший остальным, которые уже поднявшись и держась одной рукой за нос или живот, второй пытались отбиваться или поймать Бандеру за ноги.
Наконец им все же удалось сплести ему ноги, и старший, которому все же были известны такие слова, как «солнцевские» и «общак», держась за окровавленный рот, успокаивал Бандеру:
— Все! Все, мужик! Все!
Тяжело дыша, Бандера все еще дергался и хрипел:
— Ну давайте, че вы ссыте?! Жить, что ли, хотите?!
— Ты кончай. Слышь?! Режиссер! — подошел к нему старший. — Сразу бы сказал, мы б тебя и не трогали. Ну все! Успокойся! Ну?! Отпускать?!
— Отпускай, — произнес Бандера уже спокойнее.
Его осторожно отпустили.
— Ну все! Разбежались. Мы тебя не трогали, ты нас не трогал, — продолжал разряжать обстановку старший.
Тяжело дыша и пошатываясь, Бандера подобрал свою шапочку и пошел в сторону BMW Андрея, которую тот припарковал неподалеку.
Когда он сел в машину, восхищению Андрея не было предела. Захлебываясь от восторга, он хвалил:
— Ну ты молодец! Ну, в натуре, артист! Десять «лимонов»! Полторашку-то со скрипом дали!
— Хороший понт дороже денег, — уже отдышавшись, ответил Бандера. — Это кто такие? Че за шпана?
— Не знаю. Люберецкие, наверное?
— Больно молодые, самому старшему двадцать три, не больше. Че ты с ним не поделил?
— Да вообще ни че! — начал оправдываться Андрей. — С продавщицей разговаривал, закуску хотел к пиву взять. Эти подъехали на трех машинах. Один туда заскочил, когда я уже вышел, потом он выбежал, своим че-то крикнул, они ко мне подлетели.
— Продавщица, видать, молоденькая была, да красивая? — с улыбкой спросил Бандера.
