— В смысле, голосует? — удивленно переспросил Бандера. Он уже начал привыкать к московскому акценту. Но значения некоторых слов здесь тоже могут оказаться другими.
— Как, в каком смысле? Ты же говоришь тоже «бомбишь»? Коллега, говорил.
— Подожди, подожди. Че-то я ничего не понимаю. Ты мне объясни, кто голосует?
— Ну, люди голосуют на дороге. Ты че, придуриваешься, что ли?
— Голосуют, чтобы доехать? — медленно и членораздельно произнес Бандера, уже начиная понимать, почему этот тезка так недоверчиво смотрел на него в машине и спрашивал: «А ты не потеряешься?» Ведь он же не рассчитывался. А тот, видать, понял так, что рестораном и рассчитается.
— Нуда. Слышь, ты что, дурачка включаешь? Ты же говоришь тоже «бомбил»? — сказанное уже немного заплетающимся языком, это прозвучало в виде претензии. Проще говоря, наезда, таксист наверняка знал это слово, коли так разговаривал.
Бандера сначала приподнялся от злости, таксист явно чувствовал себе ровню. Но быстро взял себя в руки и сел обратно, пытаясь окончательно успокоиться. Он знал один способ, как в таких случаях можно расслабиться, нужно найти в ситуации комичность и посмеяться.
— Так это у вас здесь «бомбить» называется? — спросил он уже улыбаясь.
— Ну да? Ты че? Я не понял? — таксист смешно таращил глаза, явно не понимая ничего.
Виталий так рассмеялся, что чуть не упал со стула. Таксист, глядя на него, тоже начал смеяться, и сквозь смех спрашивал Виталия:
— Ты че смеешься, я не пойму?
— Это только со мной такое может случиться, — с трудом выговорил Бандера, еле переводя дух от смеха, — я сейчас.
Он встал и направился в туалет, вытирая по пути выступившие от смеха слезы. Умывшись и посмотрев на себя в зеркало, он собрался с мыслями и прикинул план дальнейших действий. Ехать с этим «бомбилой» в сауну и заказывать для него девочек он точно не собирался. Хорошо еще, что вовремя завел разговор, можно сказать, дешево отделался. Всего лишь на ресторан попал.
Голова уже плохо соображала. Ей явно нужно было немного отдохнуть, но спать было негде. То, что с квартирой кинули, это уже было понятно, но он почему-то не переживал по этому поводу. Сам же предполагал это. Просто интересно было посмотреть, как это делают здесь. Теперь ближайшее будущее представлялось довольно смутно.
В первую очередь, надо было распрощаться с бесполезным «бомбилой». Потом нужно было, действительно, как-то определяться с жильем или хотя бы ночевкой на первое время. В объявлениях на столбах и на остановках это, конечно, все предлагалось обильно, но там, куда он позвонил, тоже было написано «заселение в день обращения». Правда, был еще один старый проверенный способ, перекантоваться в машине. Ему не раз приходилось ночевать таким образом даже зимой, а уж летом — это еще легче. Но ведь машину еще нужно было купить, а для этого ему нужно было продержаться до утра. Спать хотелось страшно. Он еще раз взглянул на свое уставшее отражение в зеркале, подвигал мышцами лица и направился в зал. Видеть пьяное лицо таксиста, который сам к ресторану приехал на метро, ему очень не хотелось, и он сразу задал ему вопрос, который ставил точку на этой встрече:
