— Да, но он простой, без особых изысков. Тони любит дорогие, но не вычурные вещи и меня к этому приучил. — Дженнифер машинально провела рукой по белой шерстяной юбке, словно разглаживая невидимую складку.
Женщины продолжили светскую беседу, обсудили последние достижения моды и заговорили о преимуществах жизни в Нью-Йорке по сравнению с Сан-Франциско. В комнату вошли Патрик и Лисса, оба с подносами в руках. Лисса с важным видом протянула Дженнифер поднос с сыром и крекером.
Детка, поставь его на кофейный столик, чтобы нам всем было удобно, — сказал Патрик.
Девочка выполнила его просьбу, и рядом с ее подносом Патрик поставил свой. На нем лежали авокадо, начиненные мелко нарезанными овощами.
Наклонившись к Дженнифер, Патрик коснулся губами ее щеки.
— А где Тони? — спросил он.
Патрик был одет по-домашнему — в джинсы и простую рубашку. Дженнифер обрадовалась, что Тони не пришел вместе с ней. Он наверняка надел бы дорогой костюм, элегантную сорочку и модный галстук и в таком виде выглядел бы вычурно и нелепо. Нет, Дженнифер, конечно, искренне хотела дружить домами с Латтиморами, однако хорошо, что их первая общая встреча проходит без Тони.
Мередит вела себя дружелюбно, но немного отстраненно. Глядя на встречу двух молодых женщин, трудно было представить, что когда-то они дружили, делили комнату и даже одалживали друг у друга одежду.
Дженнифер постоянно обращалась к маленькой Лиссе, расспрашивая ее об учебе, занятиях балетом, и девочка была горда и рада, что оказалась в центре внимания.
После легкой закуски все с удовольствием отведали жареной телятины, приготовленной Патриком с помощью Лиссы.
— Я не очень люблю готовить, — призналась Мередит. — А сегодня к тому же полдня была занята записями на радио.
Лиссе еще какое-то время позволили посидеть со взрослыми, а потом Патрик повел ее спать. Сегодня была его очередь укладывать дочь и рассказывать ей сказку на ночь. Лисса на прощание поцеловала Мередит и пожелала Дженнифер спокойной ночи.
Через минуту она, в пижаме и с игрушечной пандой в руках, вернулась и весело улыбнулась. Дженнифер, глядя на эту девочку, вдруг подумала, что, если бы ее дочь была жива, ей сейчас тоже было бы шесть лет и у нее так же выпали бы молочные передние зубы.
— Спокойной ночи, Дженнифер! — Лисса поцеловала гостью в щеку.
Неожиданное проявление детской нежности тронуло Дженнифер и вновь напомнило об умершей дочери. Она привлекла Лиссу к себе, прижалась губами к ее уху и тихо сказала:
