Интересно, он знал, что такое Дар, или попросту сосал кровь, пользуясь своими внешними данными? Бедняга. Впрочем, ему всяко лучше, чем Мелиссе, — в отличие от нее, Бобби хотя бы не лежит в морге. Пока что, по крайней мере.
Меня снова обдало холодом. Я потерла руки, чтобы согреться, но тщетно. Что стряслось с отоплением, оно ведь жарило на полную катушку? Я озадаченно посмотрела на вентиляционную решетку. И тут до меня дошло: эта пухлявая дрянь отключила отопление. Нарочно. Потому что от тепла вампир Бобби оставался вялым, а от холода... Ну и гадина же она! Я забарабанила костяшками пальцев в дверь. Пора сваливать.
Уголком глаза я заметила какое-то движение, повернулась, и вовремя: Бобби уже не сидел, а стоял на четвереньках и силился подняться.
Вот нелегкая!
Я саданула в дверь со всей силы.
Бобби пополз ко мне сначала неуклюже, но все увереннее и ловчее.
Я пнула дверь ногой, так что сталь загудела. Ушиблась. Она что там, оглохла, эта жирная тварь?
Теперь нас с Бобби разделяло фута три, не больше. Он поднял голову и втянул ноздрями воздух.
Два фута...
«Успокойся, — велела я себе. — Волнуешься — сердце колотится, а вампир чует, когда пульс ускоряется». Но унять сердцебиение не получалось ни в какую. Наоборот, из-за проклятущего серебра на стенах, полу и потолке мне стало хуже, я запаниковала, кровь побежала по жилам быстрее. «Успокойся, Дженни, соображай хладнокровно!»
Пальцы Бобби коснулись моего ботинка.
Я прикусила губу, чтобы не закричать.
Бобби обвил мои колени, прижался ко мне, запрокинул голову.
— Помоги ей, — прошелестел он, — помоги Сиобан...
Я облегченно выдохнула и запрокинула голову, едва не стукнувшись затылком о дверь. Бобби все еще находился в прошлом, в плену воспоминаний. Я осторожно отвела с его лица спутанные черные волосы и улыбнулась:
— Успокойся, Бобби, Сиобан в безопасности.
На глазах у него блеснули слезы.
— Правда?
Я погладила Бобби по щеке, подавляя желание утешить и приласкать его.
— Она вернулась в Ирландию, — тихонько объяснила я.
Бобби слегка потянул носом — не то всхлипнул, не то... не то принюхался, — потом чуть-чуть повернул голову и уткнулся мне в руку, туда, где пульсировали вены на запястье. Душа у меня ушла в пятки. Бобби стиснул меня мертвой хваткой, я почувствовала, как острия клыков кольнули кожу, и жилка на шее забилась в ответ, а голова закружилась от знакомого пряного запаха. Кровь в жилах закипела от желания, от жажды получить укус и порцию вампирского яда, губы пересохли, и с них сорвался придушенный вскрик. Меня так и обвеяло жаром.
