– Здравствуй, милый, – произнесла она глубоким красивым голосом, за которым угадывалась певица. – Наконец-то мы встретились. Мне даже стало казаться, что ты меня избегаешь.
Он прильнул губами к нежной руке и вдохнул давно знакомый запах ее кожи. Господи, как он ее любил когда-то! И куда, интересно, все девается? Чувства уходят, память уходит, даже желания пропадают. А ведь как мучился, страдал, ночей не спал.
– Ты выглядишь потрясающе, – искренне сказал Зотов. – И если бы я тебя не избегал, дорогая, то наделал бы кучу глупостей и испортил тебе всю карьеру и семейную жизнь. Какой у тебя нынче муж по счету? Четвертый?
– Пятый. – Она рассмеялась чуть хрипловато и элегантно села на стул, придвинутый предупредительным официантом. – Ты не следишь за событиями.
– Хочешь побить рекорд Лиз Тейлор?
– Что ты, куда мне до нее! Мои мужья никогда не будут моложе меня, у меня нет тяги к мальчикам. А ты, насколько мне известно, после второго развода так и не женился?
– Увы, – он шутливо вздохнул, – я даже еще и не развелся. Мы просто разошлись, но развод не оформляли.
– Что так?
– Необходимости нет. Нужно будет – оформим. Я занят, жена все время в разъездах, первое время было трудно собраться вместе и дойти до загса, а теперь уж и привыкли как-то.
– Это не есть правильно, как сказали бы англичане. Юридическая сторона любого вопроса – дело первейшее и наиважнейшее. Который час? – внезапно спросила Инга.
Зотов бросил взгляд на часы, удивляясь вопросу. Может быть, она кого-то еще ждет к ужину? Плохо, что не сказала заранее, значит, не рассчитывает на легкую победу и готовит тяжелую артиллерию.
– Без двадцати восемь. Ты кого-то ждешь?
– Никого. – Инга улыбнулась, демонстрируя отличные зубы. – В восемь здесь начинается то, что они называют живой музыкой. Это будет безвкусно и оглушительно, но позволит поговорить на деликатные темы. А пока расскажи мне о себе.
До восьми они непринужденно болтали, вспоминая общих знакомых и свою молодость. Ровно в восемь часов на подиум вышли музыканты и с деловым видом принялись готовиться, а в две минуты девятого грянула музыка столь оглушительная, что Зотов не слышал не только Ингу, но и самого себя. Народу в ресторане было много, столы стояли довольно близко друг к другу, и разговаривать на деликатные темы, повышая голос, было бы глупо и неосмотрительно. Вячеслав Олегович встал и протянул руку Инге. Они пошли танцевать.
Инга сразу приступила к делу. Положив красивые руки на плечи партнера и почти прижавшись щекой к его щеке, она сказала:
