– Не совсем так, мадам. Вы еще не привыкли к тому, что на континенте правостороннее движение. Но все-таки я не понимаю, если вы стесняетесь носить очки, то почему не пользуетесь линзами?
Каро объяснила, что дело не в стеснительности. Просто немыслимо, но она оставила их дома в Лондоне и заметила это только в самолете.
– Слишком поторопились при подготовке побега, а?
Каро невольно рассмеялась – этот человек запомнил ее мимолетную фразу.
– Очки мне необходимы во время работы, ведь я художница-миниатюристка. Из-за этого и зрение испортила. От очков у меня устают глаза, поэтому в свободное время я иногда от них отдыхаю. А ведь сейчас у меня отпуск! Вот и расслабилась чересчур. Ах, простите, ведь я тоже забыла представиться! Меня зовут Каро Йорк.
Но доктор Андреас, видно, не относился к поклонникам живописной миниатюры, поэтому ее имя ничего ему не сказало.
– Каро – это сокращение от Каролины? – спросил он с вежливым любопытством.
– Нет, это мою мать звали Каролиной, и она просто решила передать мне часть своего имени, вот и назвала меня Каро.
– И у вас тоже дочь?
– Да, она совсем недавно вышла замуж.
– Взглянув на вас, просто невозможно поверить, что у вас уже замужняя дочь.
– Надеюсь, что это действительно так. Мне самой было всего восемнадцать, когда я вышла замуж.
– Помните, когда мы разговаривали по дороге в отель, вы сказали, что убегаете от чего-то? – спросил он. – Эта фраза тогда очень меня озадачила.
– Ах да, помню.
– Надеюсь, вы убегали не от своего мужа? – тихо спросил Люсьен.
В течение следующей минуты они оба пребывали в шоке. Он – от своей собственной прямоты. Она – потому, что, сам того не зная, доктор Андреас вернул ее к тому потрясению, которое она испытала семнадцать лет назад. Как же это практически незнакомый человек задает такие личные вопросы! Оба опомнились, договорившись взглядами, что будут относиться к этому как к невинной шутке. Спустя несколько минут она коротко рассказала печальную историю своего замужества. Как ее муж, офицер на подводной лодке, ушел в очередное боевое дежурство, а потом она получила траурное уведомление от командования Военно-морского флота ее величества. Ей даже не пришлось увидеть отца Беверли мертвым.
– Понятно. – Он явно расстроился от своей бестактности и добавил с ноткой сожаления: – Мне очень жаль.
– Все нормально, – ответила она с ободряющей улыбкой на губах. – Вы же не могли знать.
Он встал и отошел к окну, а когда вернулся, тон его голоса приобрел профессиональную холодность.
