"Это про меня, — понял Рахманин, — фигассе, прямо "коза ностра" какая-то. Извини, браток, нет другого выхода, вынужден оставить тебя на время без машины".
Повернувшись лицом к начальнику патруля, он улучил момент и со всей силы треснул ему ботинком "Тимберленд" по яйцам, так что начальник с перекошенной рожей завизжал евнуховским фальцетом и стал валиться на землю, успев дать очередь из автомата, которая, естественно, в Рахманина не попала, а улетела в лес пугать ворон. Рахманин не дал врагу упасть, а отработанным приемом заломил ему обе руки назад и, загородившись им, стал спиной к своей девятке. Затем он молниеносно выхватил из начальниковской кобуры пистолет и треснул врага рукояткой по затылку. После этого он отобрал у него и автомат. Начальник патруля мгновенно обмяк, а Рахманин снял пистолет с предохранителя и открыл огонь по патрулю, прикрываясь начальником, как щитом.
Патруль был опытный и уже успел побывать в нескольких переделках, поэтому солдаты моментально открыли ответный огонь, но все пули попали не в Рахманина, а в его "щит" и в его же "девятку". На начальнике патруля был пуленепробиваемый жилет, поэтому пули "калашей" были ему нипочем, однако одна пуля случайно попала ему в голову и убила его наповал. Рахманин, отстреливаясь, краем глаза увидел, как перепуганный новый русский, воспользовавшись суматохой, бросился к своему "Порше", прыгнул в кабину и хотел завести мотор.
— Стой, твою мать! — закричал Рахманин.
Отшвырнув мертвого начальника патруля, он под градом пуль рванулся к машине и в тот момент, когда "Порше" уже готов был тронуться, схватился за дверную ручку и наставил пушку на нового русского через открытое окно.
— Выходи, сука, иначе мозги вышибу! — заорал он как можно более грозно.
Новый русский в ужасе вывалился из машины и сразу лег на землю, закрыв руками голову и вопя во все горло "сдаюсь!", так как кругом летали тучи пуль.
Рахманин прыгнул на сиденье, захлопнул дверь, вывернул руль и мощно газанул. Прямо перед лобовухой возник образ бойца, целящегося в него из автомата, а потом Рахманин увидел перед глазами две дырки в стекле и от страха даже решил, что пули попали ему в голову. В следующую секунду капот машины ударил солдата, и тот с воплем улетел куда-то в лес. Впереди был только полосатый шлагбаум, и "Порше" уже успел разогнаться так, что не было никакой возможности вовремя затормозить.
— Черт! — вырвалось у Рахманина.
Совсем рядом справа от себя он услышал пронзительный женский визг, а через секунду низкая машина промахнула под шлагбаумом, как Валерий Чкалов под мостом, и Рахманин только услышал, как метал чиркнул по крыше. Путь был свободен.
