— Как же я его уничтожу, — оправдывался хитрый Извращенков, — если он еще круче меня!
— Ах, он круче тебя! — заверещала Армия тьмы. — Почему же ты нас не предупредил об этом, и мы разорвали на куски такой ценный кадр?
— Потому что вы тупые, — отвечал доктор Извращенков.
Армия тьмы от оскорбления чуть не подавилась.
— Чё ты сказал? — придя в себя, переспросил Фредди Крюгер. — А ну-ка, повтори.
— И повторю, — сказал Извращенков не очень уверенно, — потому, что вы тупые и совершенно уродливые идиоты, которым на международном конкурсе красоты ни хуя ни светит, и к тому же, безмозглые, как пробки, поэтому вы будете слушаться меня, человека с мозгами, понятно?
— Нет, не понятно, — сказала Армия тьмы, — да ты что, охуел?
— Бейте его, ребята! — сказал Франкенштейн. — Петухова замочили и этого замочим!
Армию тьмы не нужно было долго упрашивать кого-нибудь замочить, поэтому, вняв словам Франкенштейна, она с жуткими воплями бросилась на Извращенкова. Страшные окровавленные руки схватили его и собирались уже разорвать на части, но в эту секунду Извращенков прокричал еще одно жуткое заклинание:
— Живая мертвечина, повелеваю тебе восстать из мертвых и вернуться на землю! Я, твой повелитель Извращенков, приказываю тебе!
— Чего это он несет? — спрашивали мертвецы друг друга. — Бредит, бедняга.
И тут вдруг огромный дом-башня, стоявший неподалеку, задрожал, как от десятибалльного землетрясения, так что все кругом попадали с ног, покрылся страшными трещинами, затрещал, зашатался и рухнул с таким шумом, что это невозможно описать. Все жители злополучного дома погибли под обломками, а посреди развалин и груд мертвых тел поднялась огромная, голая, взлохмаченная, вонючая, покрытая струпьями Живая мертвечина десяти метров высотой, с такой огромной задницей, что она закрыла пол-горизонта, и непередаваемо страшным голосом проревела:
— КТО МЕНЯ ЗВАЛ?!
— Это я, — сказал Извращенков, — здорово, Мертвечина! А ну, отпустите меня, суки, кому сказал, а то пасть порву! То есть, она порвет.
— Ы-ы-ы-э-э-а, — подтвердила Живая мертвечина, стряхивая с себя обломки, и грохочущими шагами направилась к Извращенкову, раздавливая на ходу трупы несчастных жителей разрушенного дома и расшвыривая обломки означенного дома.
Перепуганные мертвецы сейчас же отпустили Извращенкова, и он, отряхнувшись и приведя себя в порядок, подозвал Живую мертвечину. Та, подойдя, послушно села на корточки, и Извращенков забрался к ней на шею. Усевшись поудобнее, он сказал:
