— Как не твой? — изумилась она басом. — Ах ты, маленький негодяй!
— А вот так, не мой, — сказал Ваня, — мой дедушка был обычный человек. Просто в нем сидел монстр, который заставлял его делать нехорошие вещи. Я боялся своего дедушки, потому что он был мой родной дедушка, и мне надо было его слушаться. А всяких посторонних монстров я не боюсь.
— Значит, не боишься?! — заорал монстр с ненавистью. — Да и не нужно! Я тебя все равно уничтожу, а вместе с тобой и твоих жалких друзей, причем я убью их первыми у тебя на глазах!!
И чудовище от злости ударило клешней в стену, отчего стена загрохотала и задрожала, а трещин на ней стало еще больше. От удара с нее посыпалась пыль и асбест, и монстр, вдохнув их, чихнул так оглушительно, что сбил Ваню с ног.
— Ну, все! — сказал Ваня, поднимаясь на ноги. — Ты меня разозлил!
Чудовище от изумления раскрыло свой чудовищный рот.
— ЧЕГО!? — переспросило оно чудовищным голосом.
— Чего слышал, — отвечал Ваня, — ты разве не видишь, что я тебя не боюсь? А раз видишь, то подумал бы, почему. Или ты настолько тупое, что и думать не умеешь?
С этими словами Ваня, подняв руки, прокричал какое-то заклинание, и в воздухе тотчас же появилось множество Красных и Черных рук.
— Посмотрим, помогут ли тебе теперь твои тупые клешни, — сказал Ваня монстру, — или они годятся только на то, чтобы ломать их об стены.
И не успел монстр прийти в себя от изумления, как страшные Руки набросились на него.
Ваня сказал чудовищу:
— Хочу посмотреть, как вы будете сражаться. Интересно же! Только предупреждаю, что если ты меня вздумаешь схватить, я могу так испугаться, что от страха выпущу из другого измерения вообще не знаю кого. Я ведь еще ребенок. Поэтому не валяй дурака и честно дерись с руками, иначе будет только хуже.
Извращенков в это время уже не слушал Ваню, потому что ужасные Руки набросились на него со всех сторон. Ваня отошел в уголок и присел там, наблюдая за битвой. Чудовище ревело от страха и от ярости, отбиваясь клешнями от набрасывающихся на него Рук и пытаясь схватить их зубами. Его четыре конечности громко щелками, преследуя руки, и ему удалось перекусить нескольких из них пополам, но три Красных руки сумели вцепиться ему в шею и обуглили ее. Чудовище заорало от боли, и от него пошел дым. В ярости оно стало хватать Руки и отправлять их в пасть, а затем дыхнуло синим пламенем, и две Красных руки моментально обуглились и упали на пол, корчась и вереща; но Ваня тут же наколдовал Черепа с пистолетами в глазницах, которые стали виться вокруг Извращенкова и стрелять в него очередями. Пули тучами впивались в склизскую плоть, разрывая ее, и из черного тела стали бить фонтанчики темно-красной крови. Потом появились два громадных летающих Глаза; они стремительно налетели на монстра и, в свою очередь, опалили его огнем. Извращенков бешено заревел и сумел придавить один из Глаз лапой. Но Глаз был такой круглый и скользкий, что чудовище потеряло равновесие и грохнулось на бок, вызвав сотрясение всего зала. Сейчас же Ваня наколдовал страшных Стеклянных кукол, которые налетели на Извращенкова и одним махом вырвали ему все четыре ноги с клешнями. Монстр издал такой ужасающий вопль, что если бы супергерои были в сознании, они умерли бы от страха. Но он был еще не побежден: лишившись конечностей, он стал кататься по залитому кровью полу, давя валяющихся на нем мертвецов, и пытаясь уворачиваться от атакующих его тварей. Но тут, откуда ни возьмись, налетели черные шторки и простыни. Они связались прямо в воздухе в один большой узел и, обхватив Извращенкова за шею, начали его душить. Чудовище издало последний душераздирающий вопль, а потом стало страшно хрипеть и судорожно дергаться, но из объятий черных шторок вырваться было невозможно. Через несколько минут огромное безжизненное тело последний раз дернулось и затихло, а его оторванные лапы продолжали инстинктивно сжиматься и разжиматься, щелкая клешнями.
