— Ну, может, у него родственники какие-нибудь есть? — спросил Эш.
— Вообще-то, есть, — сказал капитан, — у меня на него полное досье. Слушай, Эш, да у тебя башка неплохо соображает для американца! Молодец!
— Ну, иопты, — сказал Эш, — постой, это мне комплимент или на Америку наезд?
— И то, и другое, — сказал капитан.
— А, ну тогда ладно, — успокоился Эш.
— Короче, — сказал капитан, — у Извращенкова есть внук по имени Негодяй. Кстати, мою дочку однажды во дворе напугал какой-то маленький засранец, рассказывая ей страшные истории про какие-то красные руки и черные жопы. Или наоборот — черные руки и красные жопы. Вот, черт, запамятовал, какого цвета там были жопы — черные или красные?
— Предлагаю всем срочно обсудить этот охренительно важный вопрос, — сказал Замочу.
— Да ладно тебе! Ок, намек понял. Ну, так вот, наверняка, этот засранец и был Негодяй. Он любит всех детей пугать такими историями. Да наверняка он всех этих упырей и вызвал! Куда его старому дедушке было до такой хуйни додуматься! Тем более, я слышал, что Негодяй учился у своего дедушки колдовству. Осталось только его найти.
— А чтобы его найти, надо всего лишь выйти на улицу, — саркастически сказал Мистер Яростный, — тогда уж проще пойти да проверить, висит там этот Ужас или нет. Или даже не ходить, а в окошко выглянуть. Кто хочет первый?
— Это да, — сказал капитан задумчиво, — какие вы, американцы, блядь, все умные стали на российской почве!
В общем, наши герои попали почти в безвыходную ситуацию и не знали, что делать.
В это время Живая мертвечина жестоко пытала храброго Виктора Рахманина, пуская ему в нос усиленные дозы мертвечинного сероводорода, который имеет в сто раз более сильное действие, чем обычный сероводород, и спрашивала его:
— Говори, сволочь, где ты спрятал своих сообщников, которые довезли тебя до Одинцово? И не пытайся меня обмануть, я в курсе всех последних новостей, мы тут радио слушаем и телевизор смотрим.
— Еще раз говорю вам, что у меня не было никаких сообщников, — отвечал Рахманин, хотя и задыхался от удушья.
— Ты, сука, у меня будешь говорить! — разозлилась Живая мертвечина.
— Нет, не буду, — отвечал Рахманин.
— Ах, так! — злобно прошипела Живая мертвечина. — Даю тебе одну минуту. Если ты не признаешься, я отдам тебя на растерзание своей армии, и тебе придется хуёво.
— Не признаюсь, — отвечал Рахманин твердо.
— Да, с русскими спорить бесполезно, — вздохнула Живая мертвечина, — это я уже давно поняла. Партизаны ебаные! Эй, Армия тьмы! Отдаю вам этого негодяя на растерзание! Делайте с ним, что хотите.
