Старший лейтенант Фарид, начфин, был самый толстый человек в полку и мистер Усэма шутил:
Мистер Фарид днем кушает, как христианин, а ночью как мусульманин. Поэтому он,.. – мистер Усэма показал руками, к чему это привело мистера Фарида.
Из-за такой ночной жизни многие, кому удавалось, спали днем так, будто благодаря аллаху, день и ночь поменялись местами. Для меня в этот период все перепуталось. Я уже не мог определить, когда завтрак, когда ужин, когда нужно спать, когда бодрствовать. И так целый месяц. Как-то мистер Усэма спросил меня: Ви понимать рамадан?
Понимаю, – ответил я, – днем кушать нельзя. Аллах видит. Это нехорошо. Ночью аллах спит, можно кушать. Все можно. Это рамадан.
Мистер Усэма засмеялся, но возражать не стал. И только впоследствии, когда мы с женой принимали его и его супругу мадам Году в своей квартире, он разъяснил, как надо понимать рамадан. По случаю гостей я взял бутылку сухого вина и, естественно, предложил им по рюмке. Года наградила меня столь красноречивым взглядом, что я почувствовал себя по меньшей мере Каином. Но вежливая, даже смущенная ее улыбка несколько успокоила меня.
Мистер Усэма виновато глянул на жену и нерешительно отодвинул рюмку.
– Рамадан. Нельзя. После рамадана можно, – пояснил он отказ выпить.
Но мне показалось, что не будь здесь очень милой, но глубоковерующей жены, мистер Усэма не устоял бы перед искушением, а я готов был принять его грех на свою душу.
Чтобы не обидеть гостей, пришлось ограничиться пельменями и чаем, заваренным дальневосточным лимонником.
Вот как нужно понимать рамадан, – сказал мистер Усэма, Рамадан – это, Аллах сказал, это э, э, – мистер Усэма в затруднении пошевелил пальцами, это приказ, подобрал он наконец слово. – Это делать все.
– Рамадан – это нет война мусульман и мусульман – мистер Усэма легонько стукнул кулаком о кулак. Это нет. Рамадан это богатый помогать бедный. Богатый не кушать, начинать понимать, как плехо бедный. Все делать хороший поступки.
И неожиданно с самым серьезным видом закончил: Рамадан это как у вас социализм. Один месяц. Потом будет всегда. Ислам – социализм.
Я не стал возражать. Во-первых, нельзя обижать гостей, во-вторых, у меня мало в запасе арабских слов, а у мистера Усэмы русских, чтобы он понял, какой социализм у нас. Поэтому я вежливо сказал, что мы тоже за хорошие поступки людей и этим ограничился. Да и нельзя было большего говорить, так как когда мы с женой были у них в гостях, мистер Усэма попросил не говорить его жене, что бога нет, так как она сердится. А такой вопрос мадам Года задала. Мистер Усэма вовремя вышел, а мы развели руками. Дескать – не понимаем.
