За окном мелькали убогие, тесно составленные жилища феллахов, напоминающие сараи для скота. Низенькие глинобитные избушки с отверстиями вместо окон, как отдушины в наших деревенских банях. Эти отдушины скорее служат для доступа воздуха, чем для света. Окруженные каналами и поливными полями деревушки не имеют даже маленьких площадок для детских игр или собраний взрослых, Видимо, в этом пока нет потребности, надо просто прожить. У каждого дома небольшой, по площади равный дому, дворик, обнесенный глинобитной стеной, такой же высокой, как и дом. К первому дому лепится второй, вероятно, ради экономии материалла: не пропадать же готовой стене. Ко второму лепится третий и так далее. Деревня видится как нечто целое. Только узенькие проходы соединяют, а точнее, разделяют дома. Никакого подобия улиц, если не считать щелей между глинобитными стенами, по которым с трудом проходит верблюд, равнодушно заглядывая на жизнь людей в двориках с высоты своего роста.
Я не видел более убогих жилищ и более обездоленных людей, чем феллахи.
Но нельзя не сказать о том, что июльская революция кое-что дала феллахам. Мало, но дала. А главное, у феллахов появилась надежда на будущее, на лучшее будущее. Этим они и живут, стойко перенося всю тяжесть войны…
Вот какие мысли пришли ко мне, когда поезд со скоростью 100 километров в час мчался в Александрию,
Чем ближе к Александрии, тем бЪльше фелюг на канале, тем гуще пальмовые рощи. Пальмы похожи на телеграфные столбы, с привязанными сверху опахалами из перьев. Тяжелые финиковые гроздья желто-красного цвета напоминают уличные фонари. Словно плафоны с горящей вполнакала лампочкой внутри.
Поезд в Александрию прибыл вечером, но еще было достаточно светло, чтобы увидеть: город не имеет ширины. Точнее, соотношение длины и ширины таково, что шириной можно пренебречь. Местами город сужается до одной-двух улиц. Только в центре имеется несколько параллельных улиц. Остальная, большая часть города – набережная и пляж. 30 километров по берегу Средиземного моря извивается набережная, повторяя все извилины невысокого берега, и столько же тянется узкой полосой пляж, с утра до вечера забитый отдыхающими.
Нас поселили в гостинице «Фриола Хауз» на застекленной веранде второго этажа с видом на море.
После жаркого дня было большое желание искупаться, да и купание в море было редким удовольствием. Поэтому несколько человек быстро собрались и, перейдя неширокую улицу, оказались у парапета, который отгораживал пляж от уличной суеты. Но выйдя на набережную, мы не нашли мало-мальски свободного места, к тому же быстро стемнело.
