Перемены | страница 28



Я не уверен, как охарактеризовать Молли — «хард-рок», или «слам трущоб», или «клубный хавт», может, появилось еще что-то с тех пор, как направления от культуры меняются каждые несколько минут. Но если вы подберете слово, обозначающее восхваление и обожание красоты молодой девушки, то вы будете, вероятно, правы. Для меня же этот эффект был немного смазан, потому что я видел ее тощим подростком, в возрасте между игрой в куклы и одеванием первого лифчика, но это не означает, что я не получал зрительного наслаждения от её вида. Когда она хотела привлекать внимание, мужчина буквально ходил на цыпочках перед ней.

Мыш сидел наготове возле её ног. Большой пес был достаточно хорошо воспитан, чтобы не таскать еду со стола, или с плиты, или с кухонной столешницы, или с верха холодильника, но он прочертил линию на уровне плинтуса: любые кусочки, упавшие на пол — его, если он может схватить их первым. Карие глаза неотступно следили за движением рук Молли. Судя по веселому вилянию хвоста, она, вероятно, несколько раз что-то роняла. Её было очень легко уговорить, чем «дворняга» безмерно пользовалась.

— Доброе утро, босс, — жизнерадостно прочирикала она.

Я сердито глянул на неё, но потащил ноги на кухню. Она положила омлет на тарелку, в которой уже лежали бекон, тост, и какие-то кусочки фруктов, и вручила мне в руки большой стакан апельсинового сока.

— Кофе, — потребовал я.

— Ты расплачиваешься за эту неделю. Помнишь? У нас сделка: я готовлю завтрак, а ты не пьешь по утрам кофе.

Я раздраженно посмотрел на неё. От нехватки кофеина в крови глаза застилал легкий туман. Я тускло припоминал, что мы о чем-то таком договаривались. Молли доросла до того, чтобы начать интересоваться здоровым образом жизни и чересчур увлеклась этим. Она была избирательна относительно того, что ела, и решила распространить это сомнительное удовольствие на меня.

— Ненавижу людей по утрам, — я схватил тарелку с завтраком и гордо прошествовал к дивану, — Ничем не корми Мыша. Ему вредно.

Мыш даже не повел ухом. Он просто сидел там, наблюдал за Молли и ухмылялся.

Я отпил апельсиновый сок, который, как я обнаружил, абсолютно не соответствовал моим требованиям начала дня. Бекон не лез в горло, потому что был сделан из пресной индейки, а яйца были подгоревшие. Но я все равно это съел, даже вместе с тостом, который тоже был не совсем прожарен. У Кузнечика были таланты, но кулинария к их числу не относилась.

— Случилась одна вещь, — начал я.