и телеграфа вплоть до этих пунктов. Болдырев и Директория некоторое время колебались, но так как большевики стали подступать близко к Уфе, а также сконцентрировали стотысячную армию для наступления на Екатеринбург, то создалось настолько затруднительное положение, что Директория уступила, и за несколько дней перед переворотом Болдырев сообщил Японии, что ее условия принимаются.
Японцы сделали все приготовления, чтобы двинуть войска, когда Колчак принял бразды правления в свои руки. Он попросил моего совета. Я посоветовал ему сказать японцам^ что перемена правительства заключает в себе также перемену в политике и что для Японии было бы неприлично двинуться за прег делы их позиций в Чите до того, пока дело не подвергнется дальнейшему обсуждению. Японцы стали делать ему много соблазнительных предложений о помощи как оружием, так и деньгами, но он отказался от всего, так что они были не в состоянии сдвинуть его с занятой позиции.
Обстоятельство, которое повело к несчастным недоразумениям между адмиралом Колчаком и французами, заключалось в назначении Союзным Советом в Париже генерала Жанэна командующим союзными и русскими войсками в Сибири.
Это очень важный пункт в общем банкротстве союзной политики, чтобы обойти его без упоминания. По самой природе вещей, главным усилием союзников было формирование и организация новой русской армии.
Наша политика заключалась не в том, чтобы постоянно помогать России, а дать ей возможность самой встать на ноги. Генерал-майор Нокс был послан от военного министерства для выполнения этой задачи и никто не мог бы лучше и с большим знанием дела выполнить ее, в сравнении с ним.
Но едва генерал Нокс начал выполнять свой долг, как французские агенты в Сибири начали тревожиться за свое собственное положение. Полетели в Европу каблограммы, указывающие на опасность для престижа Франции, заключающуюся в миссии генерала Нокса. Если англичане сделаются ответственными за реорганизацию русской армии и преуспеют в этом, то это заставит'новую Россию ориентироваться в сторону Англии, а не Франции, как было до сих пор. Было бы лучше при таком
исходе оставить Россию без армии, чем организовать ее под таким влиянием.
Эти бессмысленные страхи наших французских друзей нашли охотных слушателей в Париже. Генерал Нокс уже произвел некоторый отбор среди офицеров и дела шли полным ходом, как вдруг телеграмма из Парижа от Союзного Совета свела к нулю всю его работу. Его распоряжения были отменены и ему предписали ничего не делать, пока не будет назначен французский главнокомандующий, имя которого собирались указать позднее.
