Она безжалостно наступила на хрупкий росток надежды, проклюнувшийся в ее сердце, когда она подумала, что Дерек был готов скорее рассказать Оливии правду, чем упустить ее. Джин. Нет, подумала она с горечью, все это глупости. С моего отъезда прошло три недели. Что-то слишком долго Дерек принимал решение…
– То есть как это – надеешься? Поправь меня, если я ошибаюсь, но у меня создалось четкое впечатление, что этот человек тебе небезразличен. Так тебе наплевать, если он женится на другой?
– Меня это не касается. – Джин не хотелось обсуждать с дочерью денежные трудности Галанакисов.
– Да ну? – Мэб пристально взглянула на нее. – Ты злишься, потому что думаешь, что папа мог все рассказать тете Шарлотте?
– Возможно, – уклончиво ответила Джин, удивляясь, как до сих пор не разбила чашку. Она поставила чашки и молочник на поднос. – Идем выпьем чаю, а потом я вернусь на работу.
– Но… – Мэб уставилась на мать во все глаза. – Ты разве не собираешься позвонить… Дереку?
– Вряд ли. Не смотри на меня так, Мэб. Я знаю, что делаю. Как ты верно подметила, мужчины вроде Дерека Ангелиди не влюбляются в таких женщин, как я.
Сказать это было легко, доказать самой себе – труднее. Всю вторую половину неимоверно долгого дня Джин билась над тем, чтобы оправдать свое решение, – и безуспешно. Что бы ни привело Дерека на Аляску – а она просто не могла поверить, будто он проделал такой долгий путь только ради нее, – снова увидеться с ним было бы приятно.
Да, приятно, грустно думала Джин, радуясь тому, что стрелки часов вот-вот покажут пять пополудни, и можно будет идти домой. Возвращение в Штаты, необходимость как-то укротить амбиции Феликса, даже скучная работа и ежедневная домашняя рутина – все это помогло заглушить боль, которую испытывала Джин, покидая Тинос. Помогло, однако, ненадолго.
Чем дальше, тем труднее Джин засыпала по ночам. Ей виделось, как Дерек обнимает ее, как страстно сплетаются в ночи их нагие тела, и от этих видений сердце Джин билось все неистовее, будто собиралось выпрыгнуть из груди. Порой эти видения и вовсе прогоняли сон, однако настоящие мучения доставляли ей воспоминания, каким стало лицо Дерека, когда она попросила его уйти.
Конечно же, Джин считала, что больше ей не доведется с ним встретиться. Что бы ни было между ними, а он в конце концов женится на Оливии и подарит своим родителям долгожданных внуков. Наверняка он решит, что Джин вернулась к Феликсу. Сколько бы она ни твердила, что больше не любит бывшего мужа, в его стычке с Дереком она приняла сторону Феликса и этим неоспоримо доказала свою неискренность.
