И вот он вошел — еще не старик, но недалек от семидесятилетнего рубежа, полностью седой, с седыми усами, слегка горбящийся. Светлана всматривалась в черты его лица, они были крупными, по ним она пыталась угадать, какой он. Вспомнила своего папу, человека безмерно доброго, в то же время строгого и заботливого, по-житейски мудрого. Глаза заполнили слезы, ведь ее папа ушел безвозвратно, есть только его символическая могила. Всеволод Федорович отдал трость «мужу» и развел руки в стороны:
— Ну же, малышка, иди ко мне.
Светлана робко подошла, он обнял ее, как может обнять только любящий отец, тут-то и хлынули слезы. Он отстранил ее, чтоб посмотреть, изменилась ли дочь за то время, что они не виделись, а Светлана замерла, моля его одними глазами: «Смотрите, смотрите на меня, вы же отец, вы должны понять, что я не ваша Лиза». Обнадеживающая ее мысленную просьбу тень промелькнула в его глазах, он взял в ладони лицо Светланы, рассматривая его вблизи, хмурился… Ага! Отцовское сердце не обманешь! Сейчас папа уличит всех в подлоге, отправит в тюрьму — какое счастье! Краем глаза Светлана видела замороженную рожицу Родиона, которая скукожилась от страха, побледнела. Всеволод Федорович вытер большими пальцами слезы на щеках девушки и… нежно обнял со словами:
— Неужели соскучилась? Я-то думал, моя дочь черствая и эгоистичная девочка, для нее чем дальше отец, тем лучше. Ну, будет тебе нюни распускать, давай лучше радоваться.
Не распознал подлог! Светлана недоумевала: как можно признать в совершенно чужом человеке родную дочь? А голос крови? А то, что одинаковых людей не существует? Пусть внешнее сходство — один к одному, но повадки, реакции, походка, манеры, выражения лица должны отличаться. Впрочем, у отца Лизы еще не было достаточно времени понаблюдать за «дочерью», в таком случае надежда есть, что открытие он сделает позже.
— Всеволод Федорович, вы сначала к себе зайдете или дом посмотрите? — подполз к папе с дочерью аспид Роди. — Или сразу будете ужинать?
— Я не прочь принять душ, поэтому зайду к себе, — не выпуская из объятий Светлану, сказал тесть. — Заодно посмотрю дом. Лиза, ты покажешь, где моя комната?
А она знает? Сама заблудится в этих переходах. Светлана натянула улыбку — пускай трактует ее, как ему хочется, выручил Родион:
— Мы вместе покажем.
— Комнаты моих секретарей должны находиться рядом с моей.
— Я помню, — сказал Роди, беря Светлану за плечи.
Жест «любимого мужа» было вытерпеть не под силу — словно девушку обнял разлагающийся мертвец. Светлана послала ему гневный взгляд и чуть заметно шевельнула плечами, мол, убери свои мерзкие руки, он понял и убрал.
