Валентина Петровна резко встала, разгневавшись:
— Вы не верите? Вы что думаете, я пришла вымогать у вас… Дурак вы, извините!
— Куда вы?
— Домой! — огрызнулась старуха. — Идиот! Ему радость принесли, а он… Да если б ты знал, каково мне было поднимать ее! Дочка моя замужем, далеко жила. Сын… тот в плавание уходил на полгода. Да если б ты знал, чего стоило удочерить Светочку! Это тебе советское время было, а не нынешнее, сейчас все покупается, а тогда сразу: где взяли, вдруг украли? Мы солгали, будто подкинули дите, свидетелей представили, не отдавать же кроху в детдом! Сын удочерил, он тогда женился, потом жена ушла от него. Сюда переехали, чтоб Светочка образование получила. Если б ты знал, чего стоило мне прийти к тебе и рассказать! Я ж боялась, отнимешь ее. Ну, так даже лучше, нам вашего ничего не надо, у нас все есть. А Светочку мы воспитали получше твоего, ты свою Лизу не сумел воспитать, вот и пожал плоды. Дай пройти! — рявкнула она Виталию.
— Вы просили воду… — растерялся тот, отступая.
— Да не нужна мне ваша вода, как и вы сами! — И ушла.
Виталий дал боссу сигарету, щелкнул зажигалкой, сказав:
— Какая агрессивная старуха! И жестокая.
Всеволод Федорович курил, глубоко затягиваясь, выпил виски половину бокала — новость его выбила напрочь.
— Это так? — осторожно спросил Виталий.
— Что? — очнулся босс.
— Вы там были с женой, когда она?..
— Да. Буду делать экспертизу. Узнай, делают ли ее здесь.
— Хорошо. Простите, чуть не забыл! Мы будем подавать заявление на вашего бывшего зятя за мошенничество с золотыми изделиями?
— Обязательно. Пускай получит по полной. Жаль, что сейчас в России не расстреливают.
Против экспертизы восстал Захар, Светлана отнеслась пассивно и к истории своего происхождения, и к исследованию, которое делали в госпитале. Ее угнетало, что голос вернуть будет непросто, врачи прогнозировали, что даже если реконструкцию сделают удачно, она будет говорить, как старуха, курившая с детства махорку и пившая литрами самогонку. Кому понравится такая перспектива?
— Не хочу богатого папаши! — бесновался Захар. — Знаю я их! Одну дочь потерял, вторую с собой заберет. Ты поедешь? — Безусловно, Светлана сказала «нет» на своем языке. — А он увезет!
Светлана обняла его крепко-крепко, прижавшись всем телом, что означало: никуда от тебя не денусь, а потом написала на компьютере:
«Он все равно мне чужой. Никто не виноват, так уж случилось».
— М-да, история! — сказал Захар. — Дурацкая».
