А батя небось за сердце схватится и побежит звонить знакомым. Директору завода, в горсовет… Можно ли что-то устроить? Кому сколько заплатить? Где хорошего адвоката взять? А я буду сидеть в КПЗ на железных нарах и жрать какую-нибудь похлебку.
— Леша!
Я отвлекся и увидел, что Стасик и Лорка внимательно смотрят на меня.
— Что такое?
— Ты чего в транс впал? — спросил Стасик. Пиво он уже почти допил и ухватил Лоркино, раз уж она все равно не пьет.
— Задумался… Чего будем делать-то?
— Чего-чего. Я домой пойду, у меня забот полно, — с деловым видом сказал Стасик.
Врал, собака. Какие у него дела? Черепа вроде не приехали еще, а все дела обычно придумывают как раз родители, у них мания: если только сел с книжкой или телик посмотреть, сразу: «А мусор вынес? А бабку проведать сходил? Хлеб кончился, сходи в магазин и заодно в «Тысяче мелочей» лампочку купи в ванную, сгорела!» — хотя от продуктового до «Тысячи» две остановки…
— Я тоже, пожалуй, пойду, — сказала Лорка.
— Давай я тебя провожу, — буркнул я.
— Давай.
Стасик, кажется, хотел было увязаться следом, но передумал, быстро допил пиво из Лоркиной бутылки и сообщил:
— Мне еще за свет надо заплатить и за телефон.
— Ну и вали, — сказал я нелюбезно. Стасик обиделся:
— Я тебе пиво принес, свинья! А ты меня гонишь.
— Сам же сказал: за свет, за телефон. Иди плати, а то выключат, и будешь сидеть, как в деревне.
Кстати, мне тоже бы надо за свет заплатить, квитанция давно уже пришла. Ладно, черт с ним, это телефон за недельный долг отрубают, а за свет можно хоть три месяца не платить. Да и сберкасса в другой стороне.
Я взял батин большой зонтик. Дождь снаружи почти закончился, кругом были лужи, в которых бродили и плескались жирные голуби, пахло свежим арбузом и мокрыми машинами, стоявшими в ряд возле детской площадки. По такой погоде обычно хочется прыгать, веселиться или, на худой конец, просто сидеть на свежем воздухе, глядя по сторонам и ожидая, пока тучи окончательно расплывутся и выглянет солнышко.
Стасик попрощался и пошел, прыгая через лужи и размахивая сумкой.
— Что мне теперь делать? — спросил я в пустоту.
— Пока — не бояться. Ты можешь что-то изменить?
— Да нет, наверное… Что теперь изменишь.
— Ну вот. Знаешь что, не провожай меня. Все равно на троллейбус. Что я, не доеду? Да и потом…
— …Если что, ты сама за себя сумеешь постоять, — закончил я за Лорку.
— Вот именно.
— Но ты так и не сказала, какая помощь от меня требуется.
— Понимаешь, Алекс… — она звала меня то Лешей, то Алексом, я никак не мог привыкнуть, — есть вещи, которые могут сделать только люди. А у меня нет рядом никого, кому бы я могла доверять. Я посоветовалась с папой и мамой, они — за.
