На полусогнутых мы кружили друг против друга, и я очень быстро поняла: во-первых, Брент не подличал, стараясь бить исподтишка, — он провоцировал; во-вторых, противник он посерьезней лейтенанта, который носит уж очень претенциозную фамилию; в-третьих, причина, побудившая военных драться со мной, когда они, абсолютно уверена, мне сочувствовали… Так вот причина…
Майор резко провёл атакующий прием, незнакомый и безупречный по исполнению. Но чуть он его начал, я сразу определилась с рисунком и сумела отбиться. Брент был хорош. Его выдавало тело: даже под костюмом играющие мышцы прочерчивали силуэт приема. Ещё две атаки с его стороны — и я усвоила весь стиль и перешла от защиты к нападению. В результате мы в обнимку очутились на полу, причем изумленный майор обнаружил, что не может сбросить меня, поскольку я буквально спеленала его собственным телом. Впрочем, подергавшись, он все-таки умудрился пару раз хлопнуть ладонью по "мрамору" и пробурчать в пол:
— Сдаюсь на милость победителя.
Я откатилась в сторону и вскочила. Но майор и правда сдался. Он встал, коротко, по-военному склонил голову, оттащил Тайгера к своему столику и, едва не щелкнув ботинками, предложил:
— Не соблаговолит ли сударыня почтить своим присутствием наш скромный обед? Минуты через три?
— Соблаговолит.
2.
Первым делом майор расплатился за сломанную стойку и сделал новый заказ, учитывавший присутствие сударыни. Я тем временем подобрала свои "железки" (Дэнни помог — хотя наклоняться на подкашивающихся ногах…) и удалилась в подсобку, где быстро смыла маску угрюмой старухи. Восхищённые девочки-официантки охотно выложили косметику и, затаив дыхание, следили за преображением "бабы" в довольно миловидную молодую женщину. Сменить комбинезон времени не было. Припарадилась я просто: чуть подвела небольшие зеленовато-карие глаза, припудрила носик, мазнула по всё ещё напряжённым губам (у-у, большеротая — успела подразниться!), расчесала волосы и тремя шпильками приподняла их, оставив на висках прядки, смягчающие жесткий контур лица. Ну, всё. Стоп! Лодочки, которые я купила на распродаже! Когда ещё представится момент почувствовать себя женщиной, выходящей в свет? Я надела туфельки и расстегнула две пуговицы под горлом. Готово. Можно появляться.
На легкий перестук каблучков военные среагировали как истинные мужчины — вскинули головы и оцепенели. В таком виде меня не ожидали. Пришлось постоять у стола секунд пять, пока майор, более искушённый в вопросах этикета, не вскочил отодвинуть мне стул. Лейтенант тоже опомнился: он смущённо поставил на пол заказанную бутылку водки. Потребовался Дэнни и официантки, чтобы накрыть стол, приличный в присутствии женщины, явно знакомой со светскими манерами.
