— Ты разочаровал нашего сержанта, — вздохнул чиновник. — Он-то рассчитывал, что местные станут тебя отбивать. Клянусь священными огнями, ему ужасно хотелось проломить парочку голов. Хитер ты, Аншири, коли признал себя виновным. — Констебль со стуком поставил бокал на ящик с мор скими картами и погладил живот. — Да, сержант зверски тобой недоволен!
Волшебник шевельнулся в темноте у переборки, звякнув зачарованными оковами.
— Я и в самом деле виновен, ваше превосходительство, — язвительно заметил он. — В том, что оставил вашу любовницу в живых. Иначе она не затопила бы Тьерл Эннет.
Толстяк усмехнулся:
— Татагрес понравился твой спектакль. Подумать только, признать себя виновным в ее преступлении. И ради чего? Только ради того, чтобы уберечь островок, полный вонючих рыбаков. Или тебе просто во что бы то ни стало захотелось убраться с этой засиженной чайками скалы?
Анскиере поднял голову; свет масляной лампы сделал его лицо желтым, как на старых картинах, четче обрисовал тени под глазами.
— А, да, как же я забыл. — Констебль рыгнул. — Ты же любишь вонь рыбы и бедность, а еще того мальчишку, у которого калека сестра. И как он тебе в постели?
— Он столь же невинен, как ты развратен, — чуть слышно проговорил Анскиере, но в его взгляде появилось грозное предупреждение. — Почему ты вспомнил о нем?
Констебль улыбнулся, крикнул, чтобы принесли еще вина, облизнул мокрые губы и сложил руки на животе.
— Это так трогательно, Аншири. Вахтенные поймали мальчишку, когда тот взбирался по якорному канату. Парень сказал, что его сестра из привязанности к тебе спряталась на нашем корабле. И что он приплыл на своей заплесневелой рыбацкой лодчонке, чтобы забрать ее домой. Мальчишка был очень зол, похоже, он тебя ненавидит.
— А девочка? — оборвал Анскиере хихиканье толстяка.
Чиновник захлопал глазами и наконец протрезвел.
— Девчонка? Мы ее поискали, конечно, но не нашли. Видно, свалилась за борт. — Он наклонился вперед, прищурившись, уставился на пленника и снова расплылся в улыбке. — А ты соврал, Аншири, когда сказал, что у Татагрес нет средств, чтобы заставить тебя повиноваться. Сдается мне, это не так.
Таэн разбудил крик брата:
— Не надо!
Она отчетливо услышала голос Эмиена в своем укрытии на камбузе.
— Умоляю, не делайте этого! Без «Даксена» нам не выйти в море! Моей матери и двоюродным братьям придется голодать!
В ответ на эти мольбы один из матросов лениво протянул:
— Капитан велел отпустить его плавать по волнам, парень.
