Ф. И. Шемякин (в мае 1945-го инструктор политуправления 1-го Белорусского фронта): «Из города пробивалась группа немецких танков. После боя был найден блокнот. Это был блокнот Мартина Бормана».
Полковник И. П. Мельников: «Как мне помнится, он (дневник Бормана) был найден в здании имперской канцелярии».
...А теперь о беседе, состоявшейся у меня с тогдашним заместителем военного коменданта по политической части района Берлин — Митте полковником А. Л. Угрюмовым.
Доктор исторических наук, заведующий кафедрой в Московском государственном институте иностранных языков Александр Леонтьевич Угрюмов рассказал мне — своему бывшему студенту — следующее.
По его указанию группа рабочих-антифашистов 3 мая 1945 года разбирала кавардак в имперской канцелярии, оставленный ее последними обитателями. Один из рабочих принес полковнику записную книжку, найденную в боковом кармане кожаного пальто в бункере канцелярии. Уже беглый просмотр блокнота давал все основания считать, что она принадлежит рейхсляйтеру Борману — на внутренней стороне первой обложки указаны имя, фамилия, адрес и телефоны владельца. Это был последний дневник Мартина Бормана, ибо он и обрывался фразой 1 мая о попытке прорыва.
Угрюмов тотчас же передал дневник Берзарину, тот переправил находку маршалу Жукову.
Как свидетельствует мой собеседник, полководец на созванной вскоре после капитуляции фашистской Германии пресс-конференции как одно из доказательств гибели Гитлера и Браун привел выдержку из дневника, где знаком λ помечена смерть главаря германского фашизма, Подобно исследователям тайн «тысячелетнего рейха», профессор Угрюмов считает, что дневников Бормана было несколько. И сегодня он не исключает возможность продуманной фальсификационной акции со стороны бывшего рейхсляйтера. «Разбросанные» по Берлину дневники призваны были дополнительно запутать поиск нацистского преступника.
Итак, можно констатировать, что был найден более чем один дневник Бормана, равно как и правомерно предположение, что это сделано было с целью ввести в заблуждение тех, кто в те дни занят поисками фашистский главарей.
Теперь второе: брошенные записные книжки могут вроде бы говорить о том, в какой спешке бежал из Берлина гитлеровский палач. Но в то же время у него хватила времени уничтожить свою зубоврачебную карточку. (Вспомним, что она исчезла бесследно, хотя были найдены истории болезни всех крупнейших нацистских бонз, включая самого Гитлера.)
