Андрей машинально посмотрел туда, куда уплыл сияющий джип.
— Сколько-сколько?! — спохватился он.
Николай повторил.
Андрей тихо присвистнул:
— Обычная квартира — в обычном панельном доме?..
— Это он ещё недорого купил…
— Двести тысяч долларов… — Андрей озадаченно покачал головой. — Рехнуться… А почему ты так любишь называть цены в долларах? — вдруг спросил он.
— Привычка… — пожал плечами Николай.
Он уже закрывал «форестер», как тихо подкатила патрульная машина. Николай спокойно, деловито захлопнул дверцу — всем видом демонстрируя, что он — не их клиент. Обычный жилец дома возле своей машины, совсем не подозрительный…
Патрульных «эцилоппов» он очень не любил. Пару раз был ими обчищен, а один раз его даже отправили в вытрезвитель, задержав возле самого дома. Николай тогда выпил всего две бутылки пива — обычный пятничный послеработный расслабон, просто смешно для его комплекции. Но это не имело значения: от него «пахло спиртным», и он попал под план по сбору пьяных… В вытрезвителе, на безукоризненно вежливую просьбу Николая отпустить его, совершенно нормального и адекватного, в связи с явным недоразумением — внезапно набросились вчетвером, придушили дубинкой, и оставили голого до утра в холодной бетонной камере. Стоит ли упоминать, что наутро ему вернули пустой кошелёк, без трёх тысяч, которые были там до задержания… «Был доставлен в бессознательном состоянии, в тяжёлой степени опьянения. Денег при себе не имел».
Поэтому Николай, умом понимая, что не все менты сволочи, что всё-таки худо-бедно они ограждают общество от криминала, и даже, говорят, гибнут под бандитскими пулями — тем не менее, старательно держался подальше, и твёрдо усвоил: при встрече вести себя как со стаей собак — не показывать страха и не делать резких движений…
Вдруг он обмер: у Андрея ведь не было документов! По спине его побежал нехороший липкий холодок…
«Езжайте мимо… езжайте мимо… ничего подозрительного…» — отчаянно заговаривал патруль Николай.
Но патруль мимо не проехал, а остановился. Недвусмысленно рядом с ними.
По их душу.
Из машины грузно полезли три хмурых сержанта в чёрных бронежилетах, гремя «суками», обступили, и потребовали предъявить документы. Раньше таким тоном требовали двадцать копеек…
— Это мой друг, из Новгорода, — как можно спокойнее сказал Николай, протягивая свои права и показывая на Андрея.
— Разберёмся, — ледяным тоном ответил старший наряда. Один сержант, присев на корточки, стал ощупывать швы на брюках Николая. Другой сержант занялся Андреем. Старший лениво стоял в сторонке, страхуя.
