Стрелы Перуна | страница 13
Хозяева не торопились подавать ужин, и гости пока тянули прозябшие ладони к жару пламени.
— Што-то вой козарские суетятся, — шепнул вошедший гридень на ухо Летке. — Как бы не замыслили чего...
— Нынче уповаем на Перуна-заступника, — так же тихо ответил сотский. — Конешно, так мы им не дадимся. Да и посла они остерегутся тронуть. Но...
— И князя ихнего нету с нами. Оно бы покойнее, ежели...
За полами шатра громыхнули железно мечи по щитам. Богатыри разом обернулись на шум: снаружи один за другим ступали воины. Они цепочкой прошли вдоль войлочной стены, встали во всеоружии, грозные и невозмутимые. Было их человек двадцать: все рослые, сильные. За спинами хазарских богатуров висели тяжелые луки, в руках — короткие копья остриями вверх; круглые железные щиты закинуты за плечи. Лица воинов бородаты, свирепы, надменны.
Гости, казалось, никак не отреагировали на появление подозрительного караула. Они так же невозмутимо тянули к огню руки и переглядывались с усмешкой. Но это только казалось: призыв — и они ринутся в битву, защищая честь русского воина, и жизнь каждого из них дорого обойдется врагу. В этом никто не сомневался: ни руссы, ни хазары...
«Похваляется хан Харук силой своей», — насмешливо глянул на хазарских воинов Летко.
Стояла тишина. Только слышно было, как потрескивал хворост в очаге да позванивал нож в волосатой руке кашевара.
— Мир и благополучие послу грозного воителя, кагана Урусии Святосляба, и богатурам его, — раздался хрипловатый голос от порога. Там, величественный, в халате из цареградской парчи, стоял Харук-тархан.
Гости встали, поклонились все разом.
Харук прошел к огню, ступил на возвышение. Слуги кинулись к нему. Хан остановил их движением руки и, кряхтя, опустился на ковровые подушки.
— Отведайте от моего дастархана, храбрые урус-богатуры, — проскрипел степной властитель, приглашая гостей садиться...
Спать руссов оставили тут же. Харук-хан со своим караулом ушел. Сотский Мина сменил и накормил дозорных.
— Козары ведут себя смирно, — доложил он Летке. — Коням корму вдосталь дали...
В ночи раздался вдруг душераздирающий вопль.
— Што сие? — встрепенулся Летко.
— А-а, — отмахнулся Мина. — Тать норовил мешок уволочь, а мож, то ихнему хану привиделось. Только татя того сей часец на кол сажают.
— Велес[17] ему судия, — зевнул Летко равнодушно. — Спи! Завтра с рассветом — в путь.
Вопль смолк. Слышно было, как перекликались дозорные в крепости да выли волки в степи: выли тоскливо и нудно, словно по покойнику.