Карл встал, потянулся и махнул рукой на дверь:
— За ужином увидимся.
— А Илия, что с ней будет?
— Илия? Ну… пусть остается, мне, честно говоря, все равно. Считай это жестом доброй воли. А вообще лучше бы о себе подумал.
Фома.
Желание выйти за пределы базы возникло давно, но Фома долго не мог решиться. Во-первых, останавливал забор, пост, гнев Ильяса, который точно не потерпит подобного самовольство, да и собственная слабость тоже мешала.
— Хотелось бы надеяться, что со временем пройдет, — сказал Голос. — Особых отклонений от нормы не наблюдаю, поэтому…
От Голоса Фома отмахнулся, он уже начал привыкать к собственному одиночеству, даже находил в этом определенные приятные моменты. Почти как раньше, уют и спокойствие, не хватает только гулкой тишины библиотеки, характерного аромата древних манускриптов и того непостижимого ощущения мира, которое невозможно вне стен монастырской библиотеки.
Тесно здесь. Куда ни повернись, одна и та же картина: забор, ровные кольца колючей проволоки, приземистые здания, редкие окна и пятна зелени. Уйти тяжело, остаться — невозможно.
Покинуть пределы базы оказалось до смешного просто. Фому не пытались остановить, да что там остановить, никто даже не поинтересовался, куда и с какой целью он направляется. Огромные ворота были распахнуты настежь, часовой пытался разнять две повозки, что неудачно зацепились колесами, образовав затор. Поскольку желающих попасть на базу, равно как и покинуть ее, было довольно много, то суматоха царила изрядная. Лошади недовольно ржали, люди кричали, а какой-то человек в гражданской форме потрясал стопкой бумаг и визгливо требовал личной встречи с камрадом командиром. На Фому в этом хаосе никто не обратил внимания.
Повезло.
Горячая лента асфальта, вырвавшись за ворота Базы, пересекала желто-зеленое поле и, сужаясь до тонкой-тонкой черной полосы, исчезала где-то у самого горизонта, где вырисовывались смутные силуэты домов. Наверное, там находится город, и Фома решил, что непременно должен посмотреть на настоящий Кандагарский город.
Идти по нагретому солнцем асфальту было легко и скучно. Поэтому когда повозка — наверное, затор таки удалось ликвидировать — обогнав Фому, остановилась, а возница, весело свистнув, похлопал по лавке, Фома без малейших колебаний принял приглашения. Все-таки ехать легче, чем идти. Возница снова свистнул, и низкая лохматая лошадка неопределенной масти, пошла вперед.
— Я — Дюка, — представился возница, протягивая широкую крепкую ладонь. Фома осторожно пожал руку и тоже представился.
