Затем, подобрав юбки, Кара побежала так быстро, как только могла – по коридору и на улицу через парадную дверь.
Как и предполагала Кара, кони, на которых приехали в Брум Мэтлок и его подручные, стояли у крыльца. Каждого держал под уздцы грум.
Быстро сбежав по ступенькам лестницы, Кара вспрыгнула в седло ближайшей к ней лошади.
Она села верхом по-мужски и схватила вожжи, прежде чем грумы успели понять, что же, собственно, происходит.
Слуги ошалело смотрели ей вслед, а Кара неслась во весь опор – прочь от дома, к видневшемуся неподалеку мосту через речку.
Проскакав совсем немного, Кара поняла, как сильно устал выбранный ею конь, совсем недавно проделавший нелегкий путь из Лондона.
Она догадалась, что дядя ее наверняка скакал, не выбирая дороги, чтобы добраться до Брума быстрее.
Ведь Мэтлок наверняка опасался, что Кара успеет покинуть Брум до его прибытия, и скакал на бешеной скорости, не жалея лошадь.
У Кары не было ни кнута, ни шпор, и хотя она время от времени ударяла пятками по бокам несчастного животного, очень скоро девушка убедилась, что лошадь просто не может бежать быстрее, чем легкой трусцой.
Проезжая через ворота поместья, Кара обернулась и увидела, что ее преследуют двое всадников.
Нетрудно было догадаться, что ее дядя нашел способ выбраться из запертого ею кабинета и теперь торопился настичь беглянку.
За воротами дорога разделялась в обе стороны. Поскольку Кара помнила, что дорога в Лондон – справа, она направила лошадь налево.
Дорога представляла собой небольшую аллею, идущую вдоль высокой кирпичной стены, которая ограничивала с этой стороны владения маркиза.
Кара старалась изо всех сил заставить лошадь бежать хоть немного быстрее, но не слишком преуспела в этом.
Кара безумно боялась своих преследователей, которые неумолимо приближались, и, увидев открытые ворота, ведущие в поле, посреди которого стояло какое-то строение, девушка тут же помчалась в ту сторону. Она надеялась, что сможет спрятаться внутри.
Доскакав до первых деревьев, Кара обернулась и увидела всадника, скачущего по аллее, с которой она только что свернула.
Она поняла, что преследователи ее разделились у ворот и герцог поскакал влево. Он нещадно нахлестывал лошадь, и она мчалась куда быстрее коня Кары.
Живая изгородь была в это время года низкой и голой, и Кара понимала, что дядя уже заметил ее.
Девушка поняла вдруг, что ее попытка убежать была абсолютно безнадежной. Она сочла более достойным развернуть лошадь и подъехать к герцогу.
