– Мне кажется, Принни – так называли за глаза принца Уэльского близкие друзья – скоро пойдет к себе, – Хэнскет поспешил сменить тему. – Одно радует: по мере того, как он становится старше, ему надоедает веселиться всю ночь напролет.
– Да уж, – ответил на это маркиз. – Вспомни прежние времена. Только с восходом солнца принц Уэльский начинал отряхивать перышки.
– «Отряхивать перышки»! Я должен запомнить это, Айво. Снова один из твоих знаменитых каламбуров.
– Дарю его тебе, – лениво произнес маркиз. – Все равно ведь ты будешь теперь им пользоваться.
Генри улыбнулся.
– Почему бы и нет. Ты ведь остроумнее многих из нас, и остроты рождаются у тебя с такой легкостью. Значит, их можно присваивать без зазрения совести – все равно до конца вечера ты состришь еще не один раз.
Маркиз, однако, уже не слушал старого приятеля. Он смотрел, как принц-регент предлагает руку леди Хертфорд. Это означало, что принц готов был проводить даму из Китайской гостиной.
Маркиз прикинул в уме, что при благоприятном стечении обстоятельств он сможет покинуть Карлтон-хауз минут через десять.
Видимо, прочитав его мысли, лорд Хэнскет спросил, лукаво улыбнувшись:
– Куда же ты так торопишься, Айво? Интересно, смогу ли я угадать, кто ждет тебя сегодня ночью?
– Прибереги свои фривольные намеки для кого-нибудь другого, – ответил на это маркиз, заставив Генри снова вспомнить о принципиальности старого друга. – Если уж ты хочешь знать, как только закончится прием, я отправляюсь в Брум.
– Среди ночи! – удивленно воскликнул Генри.
Маркиз кивнул.
– У меня новый конь, которого мне не терпится объездить перед стипл-чейзом в следующую субботу.
– И ты, конечно, собираешься выиграть?
– Все зависит именно от этого жеребца.
На секунду повисла тишина, затем лорд Хэнскет воскликнул:
– Ну конечно! Я понимаю, о чем ты говоришь. Ты купил несколько лошадей из конюшни бедняги д'Арси. Готов спорить, речь идет об одном из жеребцов, прежде принадлежавших ему.
– Угадал, – довольно сухо ответил маркиз. – Я просто взбесился, узнав, что д'Арси купил в Тэттерсэлле Агамемнона в тот день, когда я не смог туда попасть. Я ведь давно положил глаз на этого красавца.
– Агамемнон! – снова повторил Хэнскет. – Ну да! Я помню его! Настоящий зверь! Понадобилось тогда три человека, чтобы привязать его к кольцу.
На губах маркиза заиграла едва заметная улыбка, и лишь через несколько секунд он произнес:
– Мне говорили, какой он норовистый. Я предлагал д'Арси купить у него Агамемнона, но он хотел подержать жеребца у себя, чтобы взвинтить цену. Однако сам д'Арси так и не смог справиться с этим конем.
