- Так расскажите нам, Ефрем Борисович, о ваших проблемах, - весело сказал Лысый.
Тут же открылась дверь и официант принес поднос с минеральной водой, фруктами и птифурами, а второй, вошедший следом, осведомился:
- Чай или кофе подать?
- Кофе, - пробормотал Раздольский.
- А нам чаек, да покрепче, - по-прежнему весело распорядился Лысый.
Раздольский понял, что пропал, еще до того, как с ним заговорили. Он ведь был не новичок в своем деле и знал, в какую зависимость может поставить любая связь, даже самая невинная, с этим миром. А он, Ефрем Борисович, добровольно совал голову в пасть. Правда, сзади его подпирал другой зверь. И не факт, что теперь он выбрал более безобидного. Еще не поздно было отступить. Или поздно?
Раздольский сглотнул слюну. Его замешательство заметили. Рука того, что с бородкой, плеснула ему в хрустальный стакан минеральной воды. Но Ефрем Борисович до стакана не дотронулся, он опасался, что не сможет унять дрожь в пальцах.
- Вы в чем-то сомневаетесь, господин Раздольский? - вкрался в его мысли ласковый голос Бородатого.
Ефрем Борисович представил себе тяжелый взгляд Аджиева, бледное лицо испуганной Елены, неотступно следующий за ним "хвост", жалкенькое количество нулей на своем заграничном счете... Банкрот...
- Все сначала... - то ли спросил, то ли утвердительно сказал он вслух.
- Да, пожалуйста, сначала, - подхватил Лысый.
На другой день с утра, когда Светлана опять отправилась торговать на вещевой рынок: у нее были обязательства перед теми, кто давал ей товар, Федор, даже не позавтракав, достал из сумки привезенные кассеты и включил маг.
Видимо, это были уже вычищенные и перезаписанные выжимки из длинных разговоров. На первой кассете Федор узнал голос Аджиева. Сначала хозяин болтал всякие двусмысленности с несколькими женщинами, которые подхихикивали и отвечали на его слова еще более грубыми непристойностями. А потом Артур Нерсесович беседовал с мужчиной, в чьих интонациях ощутим был сильный кавказский акцент. Здесь речь уже шла о поставках какого-то товара на юг России, о сети закрытых ночных заведений, которыми, видно, владел собеседник Аджиева, о покупках недвижимости в Москве, Париже и Испании, из чего Федор догадался, что недвижимости этой у Артура Нерсесовича немереное количество по всему миру. Они оперировали такими суммами, что Федор сидел в оцепенении еще минут пять после того, как кончилась пленка. А последний разговор на ней был явно с кем-то из политиков. Очень уж уважительно и подобострастно обращался к этому человеку хозяин. И государственные кредиты ему были обещаны. Так и сказано было: "Проведу через правительство".
