Брата звали Митей. Он учился в университете на каком-то мудреном факультете, собираясь заниматься программированием, был высок, плечист и совершенно не похож на двоюродную сестру. Они поехали гулять в Сокольники, и Федор быстро пожалел об этом.
Сначала, кажется, ничто не предвещало скандала. Они нагрузились в кафе сочным мясом и разнообразными салатами, и Федор ощутил в душе покой, расслабленность и умиротворенность, граничащие с блаженством. Они пили из высоких рюмок мягчайший коньяк, и Светлана щебетала что-то о своем детстве. Потом Федор катался с ней на разных аттракционах в Луна-парке, однако перед самым возвращением домой он вдруг заметил, что Митя пьянее, чем час назад. Это был человек на грани распада, глаза его сошлись к переносице, а руки бессильно болтались. По дороге к метро он один раз чуть не загремел на лестнице. Федор угрюмо поддержал его. Света ошеломленно молчала. Наконец они с трудом провели его мимо контролеров и спустились по эскалатору вниз. При этом Федор держал его обеими руками.
- Он живет здесь, недалеко от вокзалов, - с отчаянием шепнула Светлана.
Федор готов был закинуть братца к черту на рога, но ведь на это уходило время, его драгоценное время, которое он отрывал от свидания с девушкой.
- Он всегда так надирается? - спросил Федор, с трудом сдерживая злость.
- Нет, я не знаю, что с ним случилось... - Она выглядела подавленной. На них оглядывались.
"Надо было ехать на такси", - понял Артюхов. У вокзалов он взял машину, и они поехали, куда сказала Светлана.
В машине Митя как бы очнулся, плывущий взгляд его остановился где-то в нескольких сантиметрах от лица Федора, и тому вдруг показалось, что он подмигнул; но понять что-либо по этим косым глазам было невозможно.
- Ты... - с трудом проговорил Митя, - все... мо-о-жешь... Да? Бабок до хрена?
- Молчи, умою, - засмеялся Федор, хотя ему совсем не хотелось смеяться. - Заткни пасть, студент. Научишься пить, и я научу тебя, где бабки лежат...
Он увидел в зеркальце, как Светлана гладит брата по плечу рукой, успокаивая. Отчего-то ревность кольнула его, но тут Митя, наклонившись, внезапно поцеловал ее тонкие пальчики. Это было уж слишком, но Федор сдержался.
- Я молчу, молчу, - свесив голову на грудь, забормотал Митя. - Я вам вечер испортил... Ладно, ребята, довезите, а дойду я сам...
Машина остановилась у нужного дома, не доезжая проспекта Мира.
- Света, Света... - всхлипывал пьяный. - Света...
