Федор видел, что Аджиев очень взволнован, хотя и пытался скрыть это, но, в конце концов, настроение хозяина его не касалось. Жаль только, что на свидание со Светланой у него остались лишь сутки.
"Мерседес" Аджиева мчался в Москву. Стояла глубокая ночь, и движения на шоссе почти не было. Он очень устал за день, но известие, которое ему сообщил начальник секретной службы его фирмы, привело Артура Нерсесовича в возбуждение. Сон как рукой сняло. Только сегодня при помощи верных людей из московской прокуратуры его сотрудникам удалось до официального обыска проникнуть в запертую квартиру убитого Кости Лесного. Ничего не тронули, только вскрыли сейф, а там среди бумаг оказались две видеокассеты. Их-то и предстояло сейчас просмотреть Аджиеву. И он опасался, что найдет на них подтверждение худших своих опасений. Квартиру на Щипке его команда перетряхнула сразу же после операции с "бригадой" Лесного, но там ничего заслуживающего внимания обнаружить не удалось.
В офисе Аджиева уже ждали начальник секретной службы Армен Калаян, бывший гэбэшник, и два его помощника.
Чем ближе к цели был Аджиев, тем больше силы покидали его. Увидев Армена, он понял, что окончательно выдохся.
"Может, не сегодня... - подумал он вяло, - но, с другой стороны, зачем тянуть? Приехал же, примчался..."
Он направился в свою комнату отдыха, где стоял видак. Успел ли уже Армен просмотреть кассеты?
- Что там? - спросил Артур Нерсесович у Калаяна, опасаясь ответа, будто выстрела в спину.
- Я посмотрел начало обеих... - Армен помялся. - На одной ничего интересного. Они следили за вами при помощи тех, подкупленных наших. А вот на второй...
Калаян вздохнул и опустил голову. От Армена у Артура Нерсесовича секретов не было. Этому человеку он доверял как самому себе и с давних пор. Но сейчас Аджиев впервые пожалел, что Калаян так много знает о нем.
Они сидели вдвоем в нарядно обставленном зальчике для приемов близких партнеров и друзей, и Калаян все никак не мог решиться включить видеомагнитофон.
- Давай! - рявкнул Аджиев. - Нечего тянуть. Думать надо, какие меры принимать...
Вспыхнул экран. И началась для Артура Нерсесовича мучительная казнь.
Сначала он увидел себя, складчатобрюхого и коротконогого, с идиотской улыбкой млеющего от бесстыдных поглаживаний трех обнаженных девок. Аджиев сразу узнал, где их снимали.
Действие шло по нарастающей. Вот он уже лежал на кушетке, свалив живот набок, а красотки по очереди прикладывались к бессильному и жалкому отростку, торчащему у него между ног. Их острые груди болтались при этом, как пустые мешочки. Безжалостная камера подчеркнула изъян запавших задниц, худобу длинных ног. Аджиев чуть не закричал от отвращения, настолько некрасива была вся эта сцена, но тот Аджиев, на экране, по-видимому, блаженствовал. Иначе как было объяснить тупое выражение на его лице и оскал узкогубого рта? Струйка семени внезапно залила лицо одной из девиц, а другая тут же принялась вылизывать ее, будто кошка... Экранный Аджиев корчился, мотая головой, шевеля губами. Наверное, он говорил что-то или стонал от обрушившегося на него освобождения...
