— …башку тебе надо вырвать, а не леденцы покупать! — Говорила бабушка. — Сколько раз зарекалась!..
Псина принюхалась еще раз и внезапно подпрыгнула, исчезнув из вида. Дедушка Ефим вжался в кресло, ожидая, что эта трехголовая громадина сиюминутно обрушится своим весом на автомобиль. Но вместо этого машина задрожала от сильного раската грома. Вспыхнула молния. Бабушка Фима замолчала и сильно ткнула коленкой в спинку сиденья.
— Ты чего трясешься, словно банный лист? — спросила она глухо. — Замерз?
— Там, на улице, трехголовый пес! — сказал дедушка Ефим.
— Ага. А если бы я тебе разрешила допить коньяк с этим твоим соседом по купе, то тебе бы и гномы мерещиться начали!
— Но ведь волшебство!
— Не путай мне волшебство и алкоголизм. — бабушка Фима пригрозила дедушка пальцем, а второй рукой влепила звонкую затрещину ревевшей Вячеславе. Та от удивления замолчала.
— Так едем дальше, или что? — спросил водитель, которому эта компания успела порядком надоесть.
— Трогай. — Распорядилась бабушка Фима. Ее не оставляло ощущение, что данная ночь будет очень и очень длинной.
Господин Виноградов откусил кусок штурвала и сощурился от удовольствия. Сахарная вата! О таком можно было только мечтать!
Его корабль, сотканный из облаков и сахарной ваты, медленно плыл по течению солнечных лучей, купался в искрах уходящей ночи и плавно раскачивался на изумрудных волнах небытия. Господин Виноградов был капитаном, а потому мог позволить себе все, что угодно.
— Право руля! — закричал господин Виноградов и рассмеялся чистым детским смехом.
Корабль накренился вправо, меняя направление. Соленый ветер ударил в лицо господина Виноградова — это был ветер свободы.
— А теперь давайте-ка левее! — прикрикнул господин Виноградов. — Следующий пункт — драматический театр из зефира! Люблю искусство!!
Корабль накренился влево. Однако в тот момент, когда господин Виноградов собрался спуститься по мягкому трапу и, утопая босыми ногами в мягкой палубе, пробежать на корму, что-то случилось.
Сначала господин Виноградов подумал, что он ослеп. Потом сообразил, что выключили солнце. А следом услышал голоса, доносящиеся из кромешной темноты.
И куда-то пропал ветер, корабль, вата, зефир…
— Вы нас слышите, господин Виноградов?..
— Пап, проснись же, ну!..
— По щекам его, по щекам…
Два сильных удара, от которых искры из глаз посыпались, привели господина Виноградова в чувство. Мир перевернулся, господин Виноградов больно стукнулся челюстью об пол и сообразил, что только что упал с собственной кровати.
