— Я обещал освободить тебя от заклятья, — пробормотал он. Ему вдруг пришло в голову, что он может погибнуть в предстоящей битве. — Можно сказать, ты уже свободна. Ты больше не нуждаешься в волшебстве. Пройдя через преисподнюю, ты родилась заново. Ясно?
С неожиданной радостью она бросилась к нему.
— Нет-нет! — отчаянно запротестовал он. — Я не могу…
— Но почему?
Она прижалась к нему, теплая, мягкая, жаждущая. Неопытность ее губ и рук туманила голову. Он утонул в паутине ее распущенных волос… О, Боже, нет, нет!
— Ори, я должен буду покинуть тебя…
— Тогда оставь мне ребенка.
Локридж понял, что ему не устоять. Единственное, что может еще как-то помочь, — холодный душ. Он позволил оттеснить себя к одному борту, и ялик перевернулся.
Когда они вернули лодку в нормальное положение и вычерпали воду, страсти уже улеглись. Ори восприняла вмешательство своего бога и проявленное им недовольство без особого страха, так как в жизни ей постоянно приходилось сталкиваться с неблагоприятными предзнаменованиями. Она без смущения отжимала на глазах Локриджа свою мокрую одежду, хохоча над его неуклюжим отказом последовать ее примеру.
— Что бы ты ни говорил, но запретить быть с тобой ты не можешь, — сказала она. — Я умею ждать. Посмотрим, что будет после освобождения Эвильдаро.
Он, хмурясь, произнес:
— Следует помнить, что деревня уже не будет прежней. Не забывай павших.
— Я помню, — ответила она со скорбью в голосе. — Эчегона, всегда доброго, и вечно веселую Виру, и многих других.
Было видно, что время уже успело смягчить горечь утраты. К тому же у Тенил Оругарэй, в отличие от их потомков, не было принято долго оплакивать умерших. Они привыкли принимать жизнь такой, какая есть.
— Вам не следует забывать, что еще остались юты, — сказал Локридж. — Мы можем отбросить одно племя, но придут другие, могущественные и жаждущие земель.
— Зачем ты каждый раз все стараешься испортить, Барс? — покачала головой Ори. — Сейчас такой прекрасный день и… гляди, рыба!
Он был бы рад насладиться минутой вместе с ней. Но мертвецы бесконечной чередой проходили перед его глазами: целые народы, ставшие жертвами многовековой войны во времени…
Они уже заканчивали завтрак, пустив на него свой улов, когда прозвучал горн. Локридж вскочил. Неужели так быстро? Он поспешил к хижине.
Марет уже был там вместе с шестью другими Хранителями. Они поменяли свои одежды священника, рыцаря, купца, йомена, нищего на облегающие фигуру костюмы, похожие на боевые одеяния Реформистов, но только зеленого цвета с прикрепленными к плечам радужно-переливчатыми плащами. Их темные глаза, до жути напоминающие взгляд Сторм, высокомерно взирали из-под забрал шлемов.
