Он засунул руку за пазуху и, вытаскивая бумаги, спугнул целое семейство блох.
— Вот. Надеюсь, вы обучены грамоте лучше, чем я.
Ульфельд погрузился в изучение пергамента. В комнату вошли солдаты.
— Никого, кроме хозяина и дочери хозяина, — доложил один из них.
— А я что говорил? — затараторил владелец гостиницы.
Ульфельд бросил бумагу на стол.
— Мы останемся в твоей халупе, — решил он. — Негодяй может в любой момент появиться. Двое из вас, — он кивнул в сторону наемников, — оставайтесь в доме. Охраняйте все двери и хватайте каждого, кто войдет. Никому не позволяйте выходить наружу. Остальные — за мной!
— Что, даже не пропустите кружку пива? — спросил Свердруп.
— Нет, мне надо допросить арестованных.
Грубая рука толкнула Локриджа к двери. Американец уперся в пол каблуками. Солдат тупым концом копья ударил его по колену. Локриджа пронзила острая боль, и он чуть не упал… Капюшон сполз с головы Ори, и ландскнехт схватил девушку за волосы.
— Нет, — закричала Ори. — Мы принадлежим Ей!
Свердруп со стуком поставил кружку на стол.
Ори очертила в воздухе какой-то знак. Локридж не смог хорошенько разглядеть его, это был один из ритуальных символов ее мертвого и забытого народа, отчаянный жест…
Здоровяк быстро вскочил на ноги. Из-под его плаща появился на свет готовый к бою арбалет.
— Не так быстро, господа, — пропыхтел он. — Не стоит спешить, прошу вас.
В руке Ульфельда блеснул меч. Немцы, опешив, подняли копья. Если бы медведь мог усмехаться, он выглядел бы точь-в-точь как человек по имени Гаспар Флиделиус.
— Успокойтесь, умоляю вас, успокойтесь, — говорил Гаспар. — Одно движение, одно малейшее движение — и мне придется испортить внешность господина рыцаря стрелой. Не будем огорчать дам Виборга, не правда ли?
— Они убьют тебя, — крикнул трактирщик. — Господи, помоги нам.
— Конечно, они могут попытаться, — кивнул Флиделиус. — Но эта маленькая леди выговорила одно непростое словечко… И кроме того, со мной мой меч, которым я уже уложил немало шведов и гольштинцев, и даже датчан. Нет ничего приятнее, чем пощекотать мечом какого-нибудь датчанина, предавшего своего повелителя, может быть, только зарубить немецкого наемника. Мы можем разыграть сегодня преинтересное представление. Однако вам, герр рыцарь, придется довольствоваться креслом зрителя. Конечно же, когда вы попадете в преисподнюю, вам отведут местечко, приличествующее вашему званию, но вряд ли это утешит ваших молодцев, которых, конечно же, повесят за то, что они не уберегли вашу драгоценную персону. Так что давайте уладим дело миром. Обсудим все вопросы душевно, как и подобает истинным христианам.
