Порой кажется, что легкие покрываются плесенью. В таком мире — урбанизированном мире прогресса нет места даже чахлому пятачку травы, не говоря о большем.
В моем мире.
Я растянулась под сенью раскидистого дуба, моя голова покоилась на коленях Демма. Наши правые руки тесно переплелись.
Чувства необычайного покоя и единения наполняли меня.
Демм вытянул ноги, чтобы мне было удобней. На его губах играла легкая полуулыбка, а глаза тоже наблюдали за небом.
За те часы, проведенные в этом мире, я, наконец, получила возможность безнаказанно любоваться его лицом. Я жадно впивалась взглядом в волевую линию подбородка, чуть узковатые губы, обычно изогнутые в усмешке, но когда он смеется, презрительные губы превращаются в открытую улыбку, а брови взлетают над зажмуренными глазами. Он всегда их жмурит, когда смеется.
В высокие скулы, тонкий нос с легкой горбинкой, низко нависшие над прищуренными глазами изящные черные брови. Мне так и хочется разгладить морщинки, залегшие меж них.
В высокий лоб, пересеченный росчерками рваной челкой, в вечном беспорядке разметавшиеся волосы, длиной в пол ладони… Словно пытаясь навечно высечь их образ в душе.
Он выглядит таким сосредоточенным. Это то состояние, что я принимала за каменную или же восковую маску.
Кто он для меня? Снова и снова я задавала себе этот вопрос.
Разум отвечал: почти незнакомый человек, волей судьбы столкнувшийся со мной еще раз.
А сердце, голос которого был слабее, тихо шептал: человек, пробудивший не похожие на другие чувства. Давший тепло… оказывается, мне его так не хватало…
Далекая мысль, раньше прятавшаяся в глубине, проникла через брешь стены разума и на мгновение наполнила меня. Одна лишь мысль, что Демм исчезнет и сердце сжимается, отдавая в груди тысячами острых иголок…
Я так боюсь, что сказка кончится…
Куда делось мое спокойствие и самоуверенность?
Бездумно, я потянула руку к большому солнцу, будто пытаясь схватить его. Но как бы я не тянулась, оно все также оставалось на небе. Жест получился по-детски глупым.
— Хочешь поймать солнце? — мой жест не остался незамеченным для Демма.
— Да нет, — я уронила руку на траву.
Спиной я ощутила, как он напрягся. Потянуло серой.
— Смотри.
Пред носом появилась его ладонь, над которой, трепеща и потрескивая, парил огненный шарик. Я приподнялась и схватила двумя руками ладонь. Кожа на ней просто полыхала. Я даже обожглась немного.
— Ух ты!!!
Шарик связывался с ладонью едва заметными, мелко вибрирующими оранжевыми нитями. Поэтому то шарик едва слышно жужжал!
