— Вот видишь, — голос Дила окреп, хотя и продолжал дрожать, — мы все согласны. — Маг повернулся к Хейле, который рассматривал его с серьезным видом, поглаживая одной рукой подбородок — безгубый рот был слегка приоткрыт, и все собравшиеся видели острые, как бритва, зубы. — Великий Хейла и Хозяин Савана, мы готовы заключить с тобой сделку.
Демон кивнул.
— До сих пор мне еще не приходилось слышать, чтобы человек или эльф так страстно выступал за собственную смерть.
— Когда будет сотворен Саван? — не глядя на Хейлу, строго спросила Керела. Ее глаза, полные слез, остановились на Диле.
— Как только я уйду, и портал закроется. Саван будет защищать стены и окружит главные нити вашей маны, как вы того хотели.
Керела кивнула.
— Надеюсь, ты сдержишь слово, Хейла. Наш друг жертвует жизнью. Дил, с тобой благословение университета. Я… твоя жертва такова… — Она не смогла договорить и улыбнулась Дилу. Баррас подумал, что ему ни разу в жизни не доводилось видеть такой грустной улыбки. — Я желаю тебе как можно быстрее обрести мир.
— У нас мало времени, — напомнил Хейла. — Вы получили пятьдесят ваших дней. Считайте их вместе со мной. — Он посмотрел на Дила. — А для тебя, друг мой, эти дни и те, что придут после них, покажутся вечностью. Идем.
Он протянул руку. Она миновала границы портала и вошла в грудь Дила, которого мгновенно охватило синее пламя. В последние минуты жизни Дил был совершенно спокоен. Страх ушел. Он дернулся один раз, когда у него отняли душу, и тело упало на пол и осталось лежать — никто не поверил бы, что он так страшно ушел из жизни.
Хейла снова начал вращаться и провалился в портал, который Баррас тут же за ним захлопнул. На мгновение зазвучал приглушенный шепот, и стало тихо.
— Все, — сказала Керела дрогнувшим голосом.
Слезы катились у нее по щекам, и она без сил опустилась на пол. Селдейн быстро подошел к телу Дила и закрыл ему глаза.
— Мы должны…
Дверь в Сердце распахнулась, внутрь ввалился бледный, перепуганный насмерть Кард, который прижимал к ушам руки. Он не должен был переступать порог комнаты, так сильна была внутри мана, однако грохот, преследовавший его, все объяснил.
Удушающее давление магической маны оказалось пустяком по сравнению с криками висминцев и джулатсанцев, которые перекрыли грохот сражения. Занесенные для смертельного удара клинки замерли в руках солдат. Этот звук не имел никакого отношения к балийскому измерению. Пронзительные, страшные вопли, исторгнутые из самых глубин человеческого существа, когда из живого еще тела вырвана душа, вибрировали в сознании всех, кто их слышал, заставляя покрепче сжимать зубы и лишая возможности сдвинуться с места.
