— Не много, милорд.
— Сколько?
— Четыреста всадников, несколько Протекторов, несколько магов и Вороны, милорд.
Тессея прекрасно понимал, что такого слабого отряда было недостаточно, чтобы справиться с обороной Парве, не говоря уже о лордах-колдунах. Тессея почувствовал беспокойство. Он видел, какой силой обладало заклинание, при помощи которого было захвачено Андерстоунское ущелье. А если враг применил похожее или более сильное заклинание, чтобы расправиться с лордами-колдунами?
Он похолодел. Слухи о попытках вернуть заклинание, обладающее легендарным могуществом, заклинание, которое шаманы называют «Тиа-фере», «Ночь», заставили многих сомневаться в целесообразности наступления на Балию три месяца назад.
Впрочем, если бы заклинание удалось найти, он бы здесь уже не стоял.
— Вороны, — повторил Тессея имя знаменитого отряда. Хорошие воины. Не следует их недооценивать, как это, похоже, сделали лорды-колдуны и совет шаманов.
— А зачем Вороны явились в Парве? — спросил он.
— Разве не ясно? — На лице Керуса снова появилась хитроватая ухмылка. — Они доставили в город оружие, способное уничтожить ваших Хозяев. И добились успеха, милорд.
Тессею возможная гибель лордов-колдунов не слишком тревожила. Он знал только одно — теперь шаманы, лишившиеся магической поддержки, снова будут вести себя тихо, прячась в тени племенных вождей и воинов.
А тревожило его вот что: несколько сотен вооруженных людей и маги сумели проникнуть в самое сердце веры Висмина. Для этого требовались воинское мастерство, храбрость и сила. Внутри у Тессеи все похолодело, когда он наконец понял, что произошло. Слухи обрели ясность и содержание — Теневой Отряд, патрулирующий горы, мародеры, объявившиеся к югу от Парве, и всадники, которые постоянно в седле, всегда в походе. Все это произошло после того, как Андерстоунское ущелье подверглось магической атаке. Тессея почувствовал, что его затошнило. Только один человек настолько самоуверен, что может отправиться в Парве с отрядом в несколько сотен человек.
— Как звали командира, который погиб в ущелье?
— Ненет, милорд.
— А кавалерию возглавлял Деррик?
— Да, милорд. И можете не сомневаться, он вернется.
Слова Керуса не шли у Тессеи из головы, когда он шагал по главной улице Андерстоуна.
Баррас испытал самое настоящее ликование, он был счастлив, словно вышел к цветущему оазису после бесконечного блуждания по пустыне безнадежности.
С точки зрения Барраса, на свете не было ничего прекраснее солнца, встающего над башнями университета Джулатсы, когда ослепительно сияют конические крыши, когда можно снова посмотреть на запад, туда, где сверкают воды озера Триверн, и увидеть, как место, в котором родилась магия Балии, расцвечивает изысканными рисунками склоны Блэксонских гор.
