— Была не была! Едем за ними!
Мальчик хотел вновь оседлать свои мопеды, но тут в уоки-токи что-то щелкнуло, и он поспешно вытащил антенну.
— Алло, Стриженый! Алло, Стриженый!
Что-то затрещало, а потом раздался далекий голос:
— Алло! Это ты, Тиду? Ты меня хорошо слышишь?
— Вы где?
— Я… я толком не знаю! На автостраде, рядом с небольшой рощей. Нам… нам не удалось их схватить. Лионцу врезали… Приезжайте как можно скорее!
Тиду побледнел. Незнакомцам удалось удрать! Жан ранен! Партия была проиграна по всем статьям.
— Что случилось? — в тревоге воскликнули остальные, увидев, как он дрожащими руками складывает антенну.
— За мной!
Вскочив на мопеды, они стали крутить педали изо всех сил, чтобы быстрее набрать скорость. Примерно через два километра, выскочив из-за поворота, они увидели вдали красные фары стоящей неподвижно машины.
Они прибавили газу и вскоре увидели Стриженого, который выбежал на середину дороги и принялся размахивать руками. Через несколько мгновений ребята притормозили прямо перед ним.
— А где лионец? — быстро спросил Тиду.
— В машине.
Молодой бородач распластался на заднем сиденье. Ребятам даже показалось, будто он мертв.
— Ничего страшного, — успокоил их Стриженый, — хотя я и сам поначалу перепугался. Ему залепили кулаком прямо в лицо, и он свалился в канаву. Сам встать не смог, и я дотащил его до машины. Он совершенно оглушен. Ах, если бы Кафи был в форме! Но наш пес сделал все, что мог.
Немного успокоившись, Стриженый рассказал все в деталях.
— Как только зеленый автомобиль выехал с Пертского перевала, мы двинулись следом. Скорость была небольшая. Через три километра мы увидели вместо таможенников Бифштекса и Гия. Они сообщили, что в рощу сегодня ночью никто не приходил. Подумав, что засаду устроили ниже, мы с Жаном решили продолжать погоню. В какой-то момент нам уже показалось, что надо поворачивать обратно, иначе мы заедем Бог знает куда… Но тут зеленая «симка» остановилась по приказу двух типов — на них были мундиры и кепи таможенников.
— Дальше!
— Лионец притормозил в тридцати метрах сзади и включил фары. Мы успели заметить, что один из таможенников нагнулся и сунул руку под днище зеленой «симки». Тут второй заметил нас и дал знак проезжать. Мы не сдвинулись с места. Он подошел к нам, и я сразу увидел, что он меня узнал, хотя старался этого не показать. Сделав вид, будто принял нас за обычных туристов, он приказал нам немедленно освободить дорогу. А Жан толкнул меня локтем и прошептал: «Пора!» Кажется, он так и не догадался, что таможенник узнал меня. Открыл дверцу и стал вылезать, словно желая что-то обсудить с таможенником, а тот ему врезал… кулаком или дубинкой, я не понял. В общем, лионец рухнул в канаву, а я выпустил Кафи. Второй бандит устремился на помощь первому, я услышал, как затрещала одежда, а потом Кафи взвыл от боли — его ударили ногой в живот, в повязку метили! Из зеленой «симки» выскочили испуганные женщины, и таможенники стали вопить, что на них напали. Я хотел объяснить женщинам, что здесь происходит, но не успел — мне тоже врезали по физиономии, и я едва устоял на ногах. Перед глазами у меня все поплыло, и когда я пришел в себя, то увидел, что зеленый автомобиль трогается с места, а оба мерзавца со всех ног бегут в лес. Мне показалось, что в руках у них был стержень.
