Когда мы вошли в столовую, взгляды всех присутствующих обратились ко мне. Пожилая англичанка даже встала из-за стола, чтобы пожать мне руку и поздравить с благополучным окончанием ночного происшествия. При этом она несколько раз воскликнула:
— What a brave fellow!.. Какой храбрый юноша!
Я был тем более смущен, что вовсе не считал себя героем. Мой поступок скорее заслуживал порицания. Я необдуманно бросился в воду, доставив немало хлопот капитану нашего судна. Теперь мне ничуть не хотелось вспоминать об этом купании. Единственное, о чем я думал, — скорее разыскать недоброжелателя Кафи.
За обедом мы строили планы поисков таинственного незнакомца. Но сначала нужно было решить вопрос: был* ли неизвестный, набросившийся на меня с кулаками, и негодяй, пытавшийся утопить пса, одним и тем же лицом?
Нисколько в этом не сомневаюсь! — убежденно заявил Стриженый. — Хорошо бы разыскать его рацию, но для этого пришлось бы обшарить три сотни кают. Одним нам не справиться!
Ты прав, — кивнула Мади. — И помощник капитана едва ли согласится нам помочь. Пассажирам наверняка бы сильно не понравилось, если бы их стали обыскивать.
Может, попросить Соланж? — предложил Гий. — Она хорошо к нам относится, а заходить может куда угодно.
Не стоит злоупотреблять ее любезностью, — отрезал Сапожник. — К тому же ей явно не понравилось то, что мы подозреваем этого матроса.
Дежурный по палубе! Наши мысли все чаще обращались к нему. Как установить за ним слежку? Впрочем, полной уверенности, что именно он — этот таинственный радиолюбитель, у нас не было. Однако, кто бы им ни оказался, было совершенно очевидно: после случившегося он не станет выходить на связь из помещения для перевозки животных, а подыщет для этого другое место. На большом теплоходе это не составит для него особого труда.
— Я придумал! — вскричал Сапожник. — Ночью мы спрячемся поодиночке по всему судну. На кого-нибудь этот мерзавец обязательно наткнется!
И в самом деле, это представлялось единственно правильным решением. Мы принялись обсуждать, где лучше устроить наблюдательные посты. Когда же обед был завершен (шел уже четвертый час), поднялись на палубу. Первым, кого мы там увидели, был все тот же матрос, переходивший от пассажира к пассажиру и предлагавший свои услуги, видимо, в надежде на щедрые чаевые. Он фазу же направился в нашу сторону и спросил:
